Обет любви

– Да благословит Бог всех доблестных и храбрых оруженосцев, которые никогда не оставят хозяина без помощи! – Эрик с улыбкой повернулся к обступившей его крохотной семейке: – Если хотите, можете присоединиться к нашему отряду, Бого из Брантвелла. Мы возвращаемся домой, в замок Белхэйвен, но наш путь будет лежать мимо Уикема, так что для нас не составит особого труда проследить, чтобы вы благополучно добрались туда вместе со своим семейством и успели на ярмарку.

– Благородный сэр, – воскликнул Бого и, выскочив вперед, воодушевленно затряс руку Эрика, – для нас огромная честь и великое счастье продолжать путь в вашем обществе! Может быть, по дороге мы найдем способ хоть как-то отблагодарить вас за все, что вы для нас сделали.

– Может быть, – кивнул Эрик. – Думаю, небольшого представления для наших дам и рыцарей будет вполне достаточно.

– По рукам! – сказал Бого, и все семейство вслед за ним согласно закивало головами. – Сегодня же вечером, милорд! И клянусь, вы это не скоро забудете!

Он был прав, этот смешной человечек, чуть позже думал Эрик, сидя ранним прохладным вечером возле Марго и от души наслаждаясь великолепным представлением, которое устроила семья карликов. К ним часто присоединялся и Джейс, который мигом нашел с бродячими актерами общий язык. Нет, Эрик не скоро забудет этот вечер, особенно те упоительные минуты, когда Марго, раскрасневшаяся от удовольствия, смеясь и хлопая в ладоши, сидела возле него.

Он как мог оттягивал неизбежное, но, когда она встала и ухватилась за его руку, понял, что время пришло.

– Марго, – шепнул он ей на ухо, – пойдем со мной.

– Хорошо, – так же тихо прошептала она в ответ, и он чуть было не передумал, увидев ее доверчивую улыбку.

Они ушли недалеко, лишь на другой конец лагеря, где разбили шатер для Марго. Эрик остановился напротив костров и задумался, глядя на пляшущие языки пламени. Марго стояла рядом.

– Мой Эрик, – ласково сказала она, дотронувшись до его руки.

– Я же еще вечером приказал, чтобы ты никогда больше не называла меня так!

Холодная резкость в его голосе изумила Марго. Она невольно отдернула руку.

– Я п-помню, Эрик, н-но я не д-думала, что т-ты и в с-самом д-деле этого хотел! П-прошлым вечером т-ты б-был немного расстроен и с-сердился, но не кажется ли тебе, что пора уже признаться?

– Признаться? В чем признаться?

– О, Эрик, неужто ты хочешь услышать это от меня? Почему бы тебе не сказать самому?

Он украдкой взглянул на Марго:

– Мне бы не хотелось показаться вам слишком уж тупоголовым, миледи, но я не никак не возьму в толк, о чем вы.

– Ах нет, не притворяйся, ты все отлично понимаешь! Но я не хочу заставлять тебя. В один прекрасный день ты и сам захочешь сказать мне о своей любви, и это будет счастливейший день в моей жизни. А до тех пор я все равно буду любить тебя и никогда не устану говорить тебе об этом.

Костер бросал багровые отблески на ее открытое, доверчивое лицо, полное надежды. Хрупкая фигурка едва угадывалась в темноте. Она стояла перед ним, улыбаясь так соблазнительно, такая уверенная в себе, в нем, ничуть не заботясь, что кругом люди, и Эрик вдруг понял, что ничего так не хочет, как шагнуть к ней, схватить в объятия, покрыть поцелуями это нежное лицо, а потом любить, любить… И они уже не смогут жить друг без друга. Он был так велик по сравнению с ней, что вдруг со страхом подумал: дай он себе волю, и она сломается, как едва распустившаяся роза, только нежный аромат ее останется с ним навсегда. Но нет, Марго откроется ему навстречу и отдастся радостно и навсегда. Она с восторгом будет принадлежать ему. И от этой мысли его бросило в жар, а тело заныло от такого нестерпимого желания, что ему пришлось отвернуться.

– Эрик! – взмолилась она, протягивая к нему руки.

– Это ничего не значит, миледи, – сказал он куда-то в темноту, покачав головой.

В эту минуту он почти ненавидел себя за то, что ему предстояло сейчас сделать, за то, что он обязан был сделать, и Эрик взмолился, чтобы Всевышний дал ему сил.

– Н-неужели н-не важно, мой Эрик? – отозвалась она, и ему показалось, что она улыбается.

– Нет, – медленно повторил он, отчаянно стараясь пробудить в своей душе гнев, боясь, что не выдержит этой пытки.

Он судорожно перебирал в памяти битвы, в которых ему доводилось сражаться, все обиды и несправедливости, которые когда-то больно ранили его душу, тех, кого он любил и кого уже не было рядом, даже тот проклятый день, когда он узнал правду о своем рождении.

Но все было напрасно. Вместо этого перед глазами вставала пышная церемония свадьбы: Марго и Джеймс, рука об руку идущие к алтарю, потом оба они в постели, Марго, вынашивающая ребенка брата…

Эрик повернулся и посмотрел на Марго: