Обет молчания

— Может быть, — вздохнула она. — За последние годы мы узнали о Кейт много любопытного. Но даже несмотря на это, держу пари, что окажись Кейт в руках правосудия сегодня, ни у кого так бы и не возникло вопроса «почему?». Никто бы не вспомнил о ее возрасте, не потрудился выяснить, имелись ли смягчающие вину обстоятельства. Никто не стал этого делать, потому что ответы могли бы раскрыть нелицеприятную правду о нас самих, о нашей семейной жизни, ценностях и устремлениях. Поэтому все малодушно промолчали. И тем самым предали Кейт. Да, предали, — повторила она.

Лаура выглянула в окно. Майкл последовал за ее взглядом. За окном — современного вида многоэтажка с квартирами для офицерского состава, за ней — непривычно низкая, изогнутая по периметру тюремная стена.

— Подобные преступления, как правило, предполагают у исполнителя наличие определенных психопатологических расстройств, — говорила она. — Что касается Кейт, сколь-нибудь значимых психических аномалий я не обнаружила. — Она посмотрела на него. — Но ведь должно же быть хоть что-то, что нам следовало бы знать. В детстве, например. Пусть мы не смогли бы объяснить, что побудило ее к убийству, но, возможно, это заставило бы нас по-другому взглянуть на случившееся.

— На прошлой неделе я перечитывал газетные статьи. Вы правы. Никаких упоминаний об отношениях в семье. Лишь в одной статье было мимоходом отмечено, что ее родители, сидя рядом, не делали ни малейших попыток утешить ее или подойти к ней. Даже тогда, когда она сама тянулась к ним.

Психоаналитик кивнула.

— Безусловно, родители страшно виноваты перед своими детьми. Едва ли они способны самостоятельно решить свои проблемы, поэтому немудрено, что своих детей они также не смогли научить справляться с жизненными неудачами. Их горе, по мере того как они пытались разобраться в трагедии, усугубилось трудностями в семье, возрастом жертвы, возрастом собственного ребенка. — Она помолчала. — Приговор суда тяжким грузом лег не только на плечи юной преступницы, но и на плечи семьи. Пытаясь разобраться в причинах трагедии, они переживали ее вновь и вновь, все больше зацикливаясь на ней. Окружающие выказывали по отношению к ним равнодушное презрение, им было глубоко наплевать на их страдания, разве что кому-нибудь приходило в голову написать гадости на стене их дома или плюнуть им вслед на улице. Они были вынуждены поменять место жительства и начать все сначала. Это удается единицам.

— Насколько мне известно, семья Доуни распалась вскоре после суда. Сестра Гидеон, Сара, очевидно, вычеркнула из памяти все, что имело отношение к ее сестре-близнецу. Если я не ошибаюсь, она никогда не упоминала имени Кейт в разговорах с монахинями, которые проявляли к ней особую заботу, когда она впервые оказалась в монастырской школе.

Дверь открылась, и в проеме появилась голова молодой женщины. Она извинилась и исчезла. Лаура, казалось, даже не заметила этого.

— Кейт в полной мере отдавала отчет своим действиям даже в момент совершения убийства; в газетах писали, что она с интересом следила за происходящим.

Отец Майкл не мог не согласиться.

— В одном из репортажей было отмечено, что девочка вела себя необычайно хладнокровно, это вызвало у публики негодование. Если бы она страдала или изображала угрызения совести, то могла бы рассчитывать на сочувствие взрослых. Но их реакция была прямо противоположной: ее разглядывали с ужасом и любопытством, как разглядывают хищного зверя в клетке зоопарка.

— Именно. Ей тогда не было и тринадцати. Когда она попала в мои руки, было слишком поздно.

— Слишком поздно?

— Да. Мне казалось, что составляемые мной личностные характеристики на Кейт не отражали реальной сути вещей. Меня не покидало ощущение, что я копаю не в том месте, задаю не те вопросы. Позже я поняла, что какие бы вопросы я ни задавала, все они будут бить мимо цели. Наша девушка расчетливо адаптировалась к ситуации, она уяснила для себя важную истину: чтобы выжить, нужно подальше спрятать свои воспоминания, и прежде всего от самой себя. Она поняла, что окружающим можно вешать лапшу на уши, они поверят любым ее ответам, придумать которые ей ничего не стоило. А уж она позаботится о том, чтобы они не узнали ничего лишнего. — Пальцами правой руки Лаура Пегрэм потерла тыльную сторону своей ладони. — Я потратила много сил, но мне в конце концов удалось разговорить ее и про убийство, и про то, что, по ее мнению, привело к нему. Я абсолютно уверена в ее адекватности, она отдает отчет своим действиям. У меня нет повода сомневаться в том, что Кейт способна стать полноценным членом общества. — Она соскользнула со стола. — Еще кофе?

Отец Майкл помотал головой, она налила себе другую чашку.

— Я до сих пор не уверена, что мы докопались до сути, — продолжала она. — Вряд ли это произойдет сейчас, спустя четырнадцать лет. Если бы попытаться сделать это раньше… — Она отхлебнула кофе. — Много воды утекло.

Майкл был в возбуждении.

— Я, по всей видимости, что-то не понимаю.