Обет на крови

– Думаю, ты права. Но, скорее всего, сегодня дождь ливанет. Духота.

– Ну и ладно. Я в ванную – и в постель!

Надежда скрылась в ванной.

Закурив, прапорщик вызвал командира. Тот ответил спустя примерно минуту, видимо, выйдя в тамбур:

– Слушаю тебя, Влас.

– Вопрос с хатой решен. Отдельный дом в десяти километрах, не доезжая Переславля. С гаражом.

Майор удивился:

– Когда же ты успел надыбать его?

– А это не я. Это все Надя.

– Повезло нам с ней!

Прапорщик уточнил:

– Не нам, а мне!

– Согласен, тебе!

Власенко продолжил:

– Позже осмотрю дом сам и сообщу тебе его местонахождение и наиболее безопасный подъезд. Одно то, что вам ночью не придется стационарный городской пост ГАИ пересекать, уже хорошо!

– Да, это большой плюс. Решение принято верное. Буду ждать уточняющей информации. Все, Влас, а то я тут туалет занял, долго говорить не могу. Конец связи.

– Конец, командир.

Приняв душ следом за Надеждой, Петр вновь завалился в постель, где его уже ждали горячие, страстные и такие желанные объятия. Их тела вновь слились в одно, продолжая доставлять друг другу неописуемое наслаждение.

Оторвались друг от друга «молодые» без пяти восемь.

Надя очень удивилась, посмотрев на будильник:

– Ничего себе! Почти восемь? Это что же, мы с тобой более трех часов любовью занимались? А кажется, минут сорок. Да, по-моему, я сошла с ума. Такого со мной никогда не было.

Прапорщик заверил:

– Со мной тоже! Честное слово!

– Ну ладно. Помиловались, и хватит. Пора вставать!

Власу, которому сейчас заняться, по большому счету, было нечем, спросил:

– Домой поедешь?

– Ну а куда же еще?

– Тогда подожди, провожу.

– Не надо. Отдыхай. Что я, сама не доеду?

– Нехорошо как-то получается.

– Прекрати, все нормально.

– Но, надеюсь, мы проедем на дачу? Я должен сам ее оценить.

– Если только после обеда.

– Договорились.

– Как выеду, позвоню!

– Хорошо!

Проводив женщину, Власенко вновь прилег, намереваясь все же пару часов поспать. Но сон не шел. Побрился, сделал зарядку, оделся, прибрал в комнате. Подошел к окну. Да, сегодня с утра было душно. Не иначе быть дождю. Перевел взгляд через дорогу. На ней начинал свой суетливый, многолюдный день центральный рынок. За решетчатым забором – ряды ларьков, далее мясной павильон, за ним еще один, там торговали шмотками. Прапорщик хотел уже отойти от окна, как вдруг увидел то, что заставило его буквально окаменеть. Из-за мясного павильона, явно со стороны улицы Остапенко, перпендикулярной Жукова, охватывающей рынок слева от дома, где находился Влас, выскочили люди в черном одеянии, с дубинками и масками на лицах. Было их человек 12—15. Видимо, они были нацелены на определенный объект, так как перемещались быстро в определенном направлении. В голове мелькнуло: очередной погром? Или, может, работа налоговиков? И все же, как выяснилось через секунды, к правоохранительным органам парни в черном облачении отношения не имели. Ворвавшись в проход двух крайних рядов, они набросились на торговцев. И только сейчас прапорщик спецназа заметил, что в ларьках, подвергшихся нападению, торговали лица так называемой нерусской национальности. Их-то и принялись громить бандиты. Власенко, выхватив из джинсовой куртки пистолет, рванулся было к выходу, но остановился. Ничем торговцам он помочь уже не успеет. Отбросив «ПМ» на кровать, Влас схватил с кресла видеокамеру, бросился обратно к окну. Начал съемку погрома. Бандиты действовали организованно. Они не разбежались по рядам, выхватывая цели по одному, а сосредоточились на двух центральных ларьках. Вытащив в проход четырех торговцев, начали методично избивать дубинками. Влас, продолжая снимать, процедил сквозь зубы:

– Суки! Что ж вы делаете, подонки? И где менты?