Обезбашенный спецназ (СИ)

Пытаюсь стянуть его, но девушка в первое мгновение рефлекторно сопротивляется. Потом спохватившись, откидывает его в сторону и с грацией дикой кошки набрасывается на меня.

Ну что я могу сказать, длительное воздержание никому на пользу не идет. Мне уж точно, ибо как бы пошло это не звучало, но первый заряд даже не донес до нужной части организма. Только, Аленку уделал. Ох, эти нежные женские губы. Смесь счастья, облегчения, и неудовольствия. Расстроился я, а Аленка счастливо засмеялась.

— Ты чего ржешь?

Вот чего веселого нашла, а?

— Как чего? Вон как я тебя перевозбудила! — и тесно прижавшись, восторженно шепчет: — Нравлюсь…

Да здравствует женская логика! Ура!

— Так может, помоемся и еще разок? — спрашиваю с улыбкой.

— А то! А есть шанс, что не разок?

— Как попросишь.

Смеется:

— Попрошу, уж я-то так попрошу…

И вот произошло нечто, напрочь выбившее меня из колеи, и рикошетом зацепившее Аленку. Вон лежит, закатив глаза и почти не дышит, а я и не знаю, как дальше жить… Несколько преувеличиваю, но все же…

Оказывается можно почувствовать не только злость или ненависть… Но и другие чувства, в первые мгновения, я ошалел. Чем лучше было девушке, тем сильнее становились эмоции и отчетливее они ощущались… Тем больше хотелось, чтоб ей было хорошо. Замкнутый круг. Вот и накрыло.

Не знаю с чем сравнить. Это как прыжок с парашютом, когда восторг переполняет тебя, ветер бьет в лицо и сердце готово выпрыгнуть из груди. И хочется делать это снова и снова!

Кстати! Кажись, ожила!? А не пора ли?..

Глава тридцатая

— Руслан, мне не нравится эта идея, — подполковник Васильев вскакивает с кресла и начинает расхаживать по кабинету, совсем недавно принадлежавшему полковнику Семенову.

— Позволь не согласиться, — качает головой Степаныч, как и Рогожин, сидящий в гостевом кресле. — Обещания надо выполнять.

— Да кто спорит! — Васильев пристальным взглядом смотрит на сослуживцев. — Мужики, но зачем это видеть Зухре?

— Ты пойми, Витя, — Рогожин, тяжело вздыхает, — мне самому это не нравится. Но у нее мания. А ведь очень перспективная девочка, это Катю нельзя, только хуже будет. А для Зухры, Аслан идея фикс. Пусть увидит его смерть.

— И при этом то, что мы с ним сделали?

— Да! В этом и смысл…

— И заметь, — вмешивается Степаныч, — с ним ни делали ничего, что он в свое время не делал с другими. За что боролся…

— А! Проклятье. Вот как с вами спорить? Тем более, что не уверен в своей правоте…

По длинному, хорошо освещенному коридору идут люди. Впереди, показывая дорогу, невысокий и как будто не приметный ученый в белом халате. Но если присмотреться, можно с удивлением признать в нем Резнова. Следом шествуют еще один генерал с дочерью, которой предложили присутствовать на казни ее насильника. Девушка с каким-то нездоровым энтузиазмом согласилась. Ну и конечно подполковник, капитан и прапорщик.

— Открыть дверь, — командует Резнов.

Один из двух сопровождающих охранников молча открывает металлическую дверь… За ней комната, со стенами и полом обитыми мягким материалом.

— Выводите.

Глава тридцать первая

Никогда ни думал что скажу, но безделье это плохо. На улице мороз, за пятьдесят — на лыжах не побегаешь. А мы с парнями в последнее время пристрастились. Тренироваться весь день, махая железяками, надоедает. Понемногу гоняем местную охрану, но тоже скучно! С ними даже не поспаррингуешь. Настолько все это медленно. С друг другом не интересно…

Пробовали играть в шахматы, шашки, карты, смотреть фильмы… Спросите, чего это с нами. А с того, за прошедшие полторы недели два раза видел Руслана, один Степаныча и ни разу Аленку. И вообще никого из Валькирий. Марат и Балагур в тоске. Олежка, несмотря на всю сложность его отношений, вообще, чуть ли не в депрессии. Один Пепел радуется. Точнее радовался, первые два дня. На третий стало чего-то не хватать… Так что нашего полку, страдающих, без внимания сумасшедших женщин прибыло.

Димас говорит, что его подружки "хакерши" тоже куда-то запропали, а если и появляются, то бледные и уставшие. Что происходит? Куда все подевались…

Выяснилось. Но как всегда, в режиме "Катастрофа". Пять часов утра. Спим, никого не трогаем и вдруг:

— Подъем!!! Боевая тревога!

Подлетаем с кроватей, адреналин заливает вены.

Всегда подозревал, что что-то не чисто с этой базой. Оказывается, они тут ворота открыть пытались. Открыли на нашу голову. Самые обычные ворота, большие такие… Хотя обычные, это конечно того, перебор или недобор. Смотря как посмотреть.

Здоровенные такие воротины. Метров десять высотой, и столько же в ширину. А вот толщина створок удивляет. Всего миллиметра три. А ведь при размере одной из двух створок десять на пять. Они должны играть, шевелиться как живые. Ан нет, никакой деформации… Что это за металл? И какая-то странная гравировка, то ли рисунки, то ли письмена. Не рассмотреть, створки прижаты к стенам, выход перегораживает стальная баррикада, выстроенная полукругом. И четыре пулемета, два из них крупняк. Ох не хорошие у меня предчувствия.