Обезьяний ящик

Книга Умберто Эко напоминает медоносную струю, медленную, вязкую, тягучую, пахучую. Это не преувеличение, это констатация. Слово чести.

Автор в добавление еще и невероятно умен. Читатель, среди первоклассных, великих, прославленных писателей полным-полно дураков в самом обывательском смысле. Я не шучу. Талант и ум – вещи разномастные и разноместные.

Том богато иллюстрирован: обложки книг, журналов, комиксов, киноафиш и т.д. Есть и рисунки писателя. Все это не просто так: высвечиваются моментальные фотографии прошлого.

Книга проникнута каким-то античным ужасом (как в древнегреческих трагедиях). Финал ее проникновенно печален. Герой переживает второй удар, впадает в кому, но обретает память о прошлом. Он никому не может дать понять, что все вспомнил. На пороге понимания-осмысления всего-всего-всего Ямбо… Такая вот книга.

P.S. В следующий раз поговорим о романе Владимира Маканина «Асан» (премия «Большая книга» за 2008 г.).

Пуруша – не параша, или Новый роман Маканина

25 ноября минувшего года самой престижной российской литературной премии был удостоен роман Владимира Маканина «Асан» (денежный эквивалент – 3 миллиона рублей; первая премия). Это событие вызвало скандал еще до того, как оно состоялось. Критики окрысились, как пасюки натуральные (об этом – ниже). Большой роман о большой Чеченской войне. Итак: Владимир Маканин. М., Издательство «Эксмо», 2008. Тираж 15 000 экземпляров. 478 С.

Как обычно, несколько фраз об авторе. Владимир Семенович Маканин (ему уже исполнился 71 год) – выдающийся прозаик, автор шести романов, пятнадцати повестей и десятков рассказов – кумир «семидесятников» – «восьмидесятников», интеллигенции всех толков и «изводов». По «первому» образованию он – математик, выпускник механико-математического факультета МГУ им. М.В.Ломоносова. Позже он окончил Высшие сценарные курсы. Дебютировал романом «Прямая линия» в 1965 г.

Поэт Осип Мандельштам в «Четвертой прозе» (невозможно определить жанр этого произведения; скорее всего – исповедальная поэма в прозе) писал: «Все произведения мировой литературы я делю на разрешенные и написанные без разрешения». Грустно, но все так, все именно так.

Так вот: проза Маканина была формально «разрешенной». Но это «разрешенное» творчество первого ранга, сверхранга, если угодно. Писатель всегда вел себя в высшей степени достойно, не восславлял КПСС, не лгал и не подличал, не лизал руки литературным генералам (и был прав). Советские цензоры чуяли в произведениях писателя запрещенный воздух свободы, но по колхозной малограмотности подписывали его книги в печать.

Теперь о скандале. Еще до присуждения премии критики начали борзо писать о романе. Никогда этого не делаю, но на сей раз прочитал три рецензии маститых критиков.

Первый критик упрекает писателя в мелких фактических ошибках, мол, писатель там не воевал, мол, солдатики в Чечне по дороге из «учебки» в часть не могли «нажраться» в хлам, а «горючка» распределялась иным способом. Всё. Из этого вытекает, что рецензент прочитал только первую главу. Так роман не об употреблении военнослужащими горячительных напитков и не только о горючем в Чечне. В одном из интервью писатель сказал, что книга создана по рассказам его племянника, воевавшего и раненного в боевых действиях на Кавказе. Это весьма достоверная информация.

К примеру, мой отец – военный врач-рентгенолог, участник Финской кампании, Великой Отечественной войны всего лишь один раз участвовавший в штыковой атаке (немцы окружили госпиталь), рассказывал мне о войне сорок лет. Я помню много такого, о чем не идет речь в официальной истории ВОВ, в цензурованных мемуарах. Прежде всего это – абсурдность войны. Именно об этом проникновенно и пронзительно пишет Маканин.

Правда, у Маканина абсурдность несколько иная, нежели в рассказах моего отца. Война в Чечне не имела четко определенной линии фронта и «наши» продавали чеченцам … и … ценой крови своих боевых товарищей. Такое участникам ВОВ и в голову прийти не могло. Маканин показывает, что в современной войне колоссальную роль играет сотовая связь (наличие мобильников у «своих» и «чужих»).

Второй и третий критики невнятно жуют жвачку, мол, роман написан с оглядкой на Кремль, это – правительственный заказ. Вранье это всё: в романе есть прямые грозные обвинения в адрес ельцинского правительства и командования. А ещё: из премии писатель будто бы выплатил жюри «откатные».

Общее мнение таких «критиков» афористически подытожил критик-зоил, литературный скандалист Виктор Топоров (литературный Чикатило, как пишут о нем ласковые и учтивые коллеги): «Роман плохой, а писатель хороший». Все рецензенты, как положено, раскрывают ходы несложного сюжета, т.е. роман уже читать неинтересно. Друг-Читатель, не верь критику злому, а верь своему глазу прямому.