Обезьяний рефлекс

— Таких здесь много. Несчастные люди. Им уже ничего не светит. Они долго не живут. Не трать времени на пустяки. Думай о будущем. Приедешь в Москву — иди в «Серебряную чашу». Передай от меня привет Гарику. Он хороший парень. Я ему о тебе в письмах писала. Гарик тебе подыщет работу на первое время. Встань на ноги, осмотрись. Не иди напролом, не хватай быка за рога. Помни, такой шанс дается раз в жизни. До тебя была я, до меня другие. Многие хотели ухватить жар-птицу за хвост. Где они теперь? Где я, ты видишь. Я не желаю тебе такого же конца. У таких людей, как Гена Некрасов и Василиса, партию выиграть невозможно. Можно отщипнуть кусочек пирога и тихо убраться восвояси. На большее не надейся. Не будь похожей на обезьяну с лапой в кувшине. Мы слишком мелко плаваем, чтобы противостоять океанским волнам.

— Где же мне искать Гену?

— Найдешь. Его в Москве каждая собака знает. Покажись ему, он сам тебя найдет. Ты в его вкусе. Чем труднее ты ему достанешься, тем дороже будешь стоить. Обидно будет, если у тебя ничего не получится. Кто-то должен расколоть его. Победительниц нет. Я знаю только проигравших. Мы — как изношенные перчатки, выброшенные в урну и забытые навсегда. А он живет, цветет и пахнет. Как же я его ненавижу…

Юля дернулась и потеряла сознание.

Ольга вскочила, выбежала в коридор и позвала фельдшера. Старик не торопился. Подойдя к больной, он приподнял ей веко, потом пощупал пульс и равнодушно произнес:

— Кончилась. Царствие ей небесное.

* * *

Капитан в юбке — это нормальное явление для женской колонии. Странно было только, что девушка была исключительно красива. Ходили слухи, будто крупный чин назначал ее на пост заместителя начальника колонии по воспитательной работе, другими словами, кумом или кумой, после их окончательной размолвки. А начинала Рита Доросенко с должности секретарши большого начальника. Потом получила погоны лейтенанта юстиции, а через год, в свои двадцать шесть лет, стала капитаном. Теперь она стала Тубельской по фамилии второго мужа. Но взлет в облака оборвался. Девушка стремилась сделать карьеру в Москве или Питере и не хотела играть роль подстилки периферийного руководителя. На бунт начальник ответил строго. Так капитан Тубельская очутилась в мерзлой тайге в компании воровок, аферисток, детоубийц, наркоманок, сутенерш и прочего сброда. Здесь ее боялись. Внешность обманчива. За красивым лицом скрывались жестокость, злоба и коварство. Даже начальник колонии ее побаивался. Хоть Рита и находилась в опале, но связи у нее оставались крепкими и надежными. Все надежды сводились к тому, что такая красотка долго не задержится в глухой дыре в окружении отщепенцев и выродков.

Подполковник однажды пошутил, сказав своей заместительнице, что ей очень подошел бы черный мундир войск «СС». Реакция последовала незамедлительно. Он получил пощечину и долго слушал звон в ушах. Слава богу, при этом не присутствовали свидетели. Пришлось проглотить горькую пилюлю. С тех пор подполковник не шутил.

Когда Ольгу вызвали в кабинет к узурпаторше, она не могла скрыть своего волнения. Стучать на сокамерников Ольга не станет, а ведьма в юбке не терпела возражений. В ее власти сделать так, что ни один узник не выйдет из зоны в срок. Мало того, еще добавят года два, а то и три.

— Заключенная Ольга Пригоршина по вашему приказанию прибыла. Шестой отряд, третье отделение, порядковый номер Е 1335536.

Красавица с высоким густым пучком встала из-за стола и, подойдя к заключенной, обошла ее и осмотрела с ног до головы.

Странно, думала Ольга, перед кем она выпендривается? Нафуфырена, надушена, юбка выше колен, на ногах шпильки вместо сапог. Классная телка. Не хочет опускаться до низов. Самоутверждается. Молодец.

— Читала «Графа Монтекристо», заключенная Пригоршина?

— Читала, гражданин начальник.

— Маргарита Тарасовна меня зовут.

— Так точно, Маргарита Тарасовна.

Мягко стелет, стерва. Сейчас начнет выдавливать жилы, как пасту из тюбика.

— Помнишь аббата из замка Иф? Он сделал богатым марсельского морячка. Озолотил. А ведь аббат Фариа прелагал свои сокровища тюремщикам, но они сочли его за сумасшедшего. А зря.

Капитан еще раз обошла стоящую по стойке смирно заключенную и вернулась на свое место.

— Если тебя отмыть, причесать и приодеть, то будет на что посмотреть. Подружка твоя испустила дух. Это я распорядилась, чтобы тебя к ней пропустили. Выслушала предсмертную исповедь?

— О какой исповеди вы говорите? Она едва дышала в предсмертной агонии.

— Мне уже доложили, в какой агонии она была. Минут десять тебе на ухо нашептывала свои тайны. Успела? И мне обещала рассказать свою сказку, если я ей побег устрою. Золотые горы обещала. Может, я зря ее не послушала? Поздно вспомнила гениального Дюма. А?

— Я не понимаю, о чем вы говорите.

— Иди сюда, рваная кошка.

Ольга подошла к столу.

Рита убрала салфетку, под которой лежала заточка.

— Вот этой штукой пригвоздили твою подружку. Можешь взять посмотреть.

— Я еще не рехнулась оставлять свои отпечатки на мокрушном пере.

— Умная, значит. Только со мной умничать не надо. Сгниешь в зоне, в параше захлебнешься, сучка!