Обезьяны

– Хорошо, Саймон, – продолжил Буснер, – мы наденем какую-нибудь нижнюю одежду. А теперь «чапп-чапп» большое спасибо, что пожестикулировали со мной сегодня. Я хочу, чтобы сегодня вы больше об этом не думали. Отдохните, а завтра мы наконец займемся делом всерьез, начнем, стало быть, выяснять, что с вами такое. «ХууууГрраааа».

Буснер повесил трубку и повернулся к Боуэн.

– Брюки, чтоб мне провалиться! Отлично он это показал – брюки!

– Может, тут что-то вроде фетишизма «хууууу»? – Морда Боуэн изобразила гримасу, нечто среднее между отвращением и приятным удивлением. – Придется мне отправиться в Сохо или куда-нибудь еще, где есть магазин «Энн Саммерс» [82]… Если только не…

– «Клак-клак-клак… хиии-хииии!» Пожалуй, у моих старших подростков найдется пара брюк, завалялась где-нибудь в доме.

Буснер был вне себя от веселья при одной только мысли о брюках.

– В общем, я что-нибудь придумаю. Если не найду ничего дома, пошлю Прыгуна в магазин. А ты мне нужна для другого, будешь готовить помещение для тестов и обследования.

Обезьяны слезли с табуреток на посту старшей медсамки и улеглись на пол, свернувшись в клубок. Восемь лап сплелись во взаимной чистке, одновременно обмениваясь знаками.

– Я понимаю, пока рано что-либо утверждать, Ваше Превосходительство…

– Ради Вожака, Джейн, «чапп-чапп» мы слишком давно знаем друг друга, зачем такие формальности. Обозначай меня просто Зак.

– Хорошо, Зак, у тебя есть какие-нибудь мысли по этому поводу «хууууу»?

– Чего не знаю, того не знаю, «груууунннн» не знаю совсем. Что с ним? Ответить на этот вопрос очень сложно. Да, его мания для него очень болезненна, галлюцинации вызывают у него сильнейшее беспокойство, но вполне может оказаться, что его психическое состояние продуктивно и позитивно. Здесь, несомненно, некое раздвоение личности, этакая ментальная диплопия, [83]но, пока мы не положим его под томограф, мы ничего не узнаем. По-моему, на этом у нас все, или ты хочешь что-то добавить «хууууу»?

Боуэн ответила не сразу, продолжая извлекать из шерсти на пузе у босса какие-то частицы, похожие на засохшие капли дезодоранта для самцов. Подумав, она показала:

– Зак, ты не думал, что это синдром Ганзера? [84]

– «Чапп-чапп» интересная мысль. Впрочем, не показать, чтобы его отзнаки, строго жестикулируя, не имели отношения к делу, а это, как ты знаешь, самый характерный симптом синдрома Ганзера. Они свидетельствуют скорее о том, что он в онейроидном состоянии [85]и словно бы распоказывает нам свой сон. Но какова бы ни была причина этой симптоматологии, самое любопытное – это что вся его история так потрясающе последовательна. Возможно, его «человекомания» окажется в конечном итоге чем-то похожим на синдром Ганзера или Туретта, и, как только мы хорошо ее опишем, может вскоре выясниться, что такие случаи встречались и раньше, и так наш новый синдром научатся опознавать. «Грррууууааааа» как бы то ни было, настала пора второго обеда, а мне еще показывать эту сраную лекцию в Юниверсити-Колледже, скучища адская. Так что, пожалуй, заберу-ка я своих парней и поползу по делам. Не знаешь, куда запропастился мой пятый самец?

– Он с Уотли, я помогу тебе их найти.

– «ХуууууГраааа!»

Буснер забарабанил по автоматическим дверям больницы – они давно не работали, и от закрытия их удерживали только ящики из-под бутылок с молоком, поставленные на пол. Двери задрожали – Буснер любил прощаться мощно и со значением. Он повернулся и медленно зачетверенькал к «вольво», где за рулем ждал Прыгун.

– «Хууууу» Зак! Вот еще что… – устремилась за ним Боуэн. – У Саймона сегодня вечером открывается выставка в Галерее Джорджа Левинсона, на Корк-стрит.

– Ты не шутишь «хууууу»?

– Я думала, может, тебе стоит туда заглянуть. Его любовница заскочит сегодня за мной после полудня, она внесет меня – или нас обоих – в список.

– Неплохая идея. У меня билеты на «Турандот», я иду с Шарлоттой, моей первой самкой, у нее течка, и проходит очень тяжело, должен призначиться. Но я уверен, она не будет против, если я пропущу первый акт…

– «Вррраааа!» Где ты, черт подери, был, Прыгун, – показал Буснер, едва его «вольво»-мастодонт покинул забитую больничную парковку, – и куда подевались мои старшие подростки?

Прыгун предпочел проигнорировать первую часть вопроса и перевести ярость босса на головы Эрскина, Чарльза и Карло.

– Вон они где, вожак.

Он показал пальцем в сторону букмекерской конторы, где и примостилась упомянутая троица. Прямо на глазах папочки Эрскин взял из передних лап одного из бонобо косяк и мощно затянулся. Раздался скрежет тормозов – «вольво» остановился напротив компании, и Буснер высунулся в окно.

– «Врррраааа!» А ну в машину, малолетние преступники, отдайте этим шимпанзе их марихуану и ко мне, мы опаздываем.