Обезьяны, обезьяны, обезьяны...

Вообще же это редкость — вторжение одной группы во владения другой. Наблюдая ревунов на одном из островов в зоне Панамского канала в дождливый сезон 1967 года, один из приматологов стал свидетелем столкновения двух групп ревунов. Дело происходило утром. Обе группы, завидев друг друга, подняли рев. Он все усиливался по мере того, как группы сближались. Потом достиг какого-то максимума, и обезьяны начали расходиться. Видно, рев помог обеим группам уточнить границы собственной и чужой территории и сохранить нужное расстояние без конфликта и кровопролития.

Мартышки живут стадами по тридцать — пятьдесят животных в каждом. Правда, размеры стада и даже его состав не остаются постоянными в течение дня. Во время дневных поисков пищи большое стадо распадается на группы по десять — пятнадцать обезьян. На ночь мартышки и вовсе устраиваются группками по пять-шесть животных, но непременно под защитой одного самца.

Стада зеленых мартышек шумные и крикливые. В них часты ссоры. Может быть, потому, что в стаде нет четкой иерархии, самец-вожак ограничивает свои обязанности только охраной сородичей от опасности. Когда стадо спускается на землю подкормиться, вожак часто становится во весь рост и зорко оглядывает окрестности. Чуть что — и он подает особый сигнал — резкий тревожный возглас. Заслышав его, все обезьяны мгновенно спасаются бегством. Сторожа из вожаков неплохие. Хозяева — никудышные. Самки не испытывают к ним никакого почтения. В стаде — полное равноправие. Все делают что хотят и как хотят. Самки и детеныши могут брать пищу в присутствии вожака — это редкость среди обезьян. А детеныши имеют право безнаказанно отбирать лакомые куски чуть ли не изо рта любого самца. Он не обидит их за это. Правда, и ответственности за малышню в стаде не несет. Совсем иные порядки в стаде павианов гамадрилов.

Страницы из старого дневника

«14 августа. 9 час. 15 мин. Наблюдения в стаде. На склоне горы обитает большая семья (стадо) гамадрилов. Обезьян 50 или больше. Самки, подростки, детеныши. Хозяин стада — крупный, сильный самец по кличке Муррей. У пего роскошная серебристая грива, глубоко посаженные глаза, разодранная ноздря.

Время завтрака. Обезьянам принесли корм — нарезанный ломтями хлеб, яблоки.

Ближе всех ко мне — детеныш. Он ходит от одного куска к другому. Пробует каждый, идет дальше. Ему никто не мешает. Лишь изредка бросит в его сторону взгляд Муррей. Тогда малыш бросает кусок, тонко ахает и приседает.

Взял половинку яблока — оно с его голову. Держит яблоко обеими руками да еще придерживает ногой. Неловко. Ищет позу поудобнее. Перекладывает добычу на левую ладонь и, держа на весу, пытается влезть вверх по сухому дереву. Яблоко падает. Надо видеть, какое недоумение и досада на лице малыша. Кряхтя, спускается вниз и все повторяется снова...

...Принесли семечки. Рассыпали по площадке. Среди обезьян оживление. Но пока никто не притрагивается к ним. Что такое? Ага. Первое слово — вожаку. Спокойно, даже слегка лениво подходит Муррей. Пробует семечки, смешно сплевывая шелуху. Потом, войдя во вкус, быстро-быстро разгребает кучку и ловко посылает в рот горсть за горстью. Набил защечные мешки так туго, что они плотными колбасками повисли под щеками. Потом стал, не торопясь, лакомиться. Самки тоже осмелели. Особенно две. Одна из них с детенышем. Остальные сидят поодаль. Ждут. Малыша семечки не интересуют. Гораздо интереснее, что это тут делаю я. Я шевельнулась. Малыш, только было разбежавшийся ко мне, отпрянул в сторону, поскользнулся, застыл на мгновение с испуганными, широко открытыми глазами и опрометью бросился к матери. Мать крепко прижимает его к себе, делает несколько обыскивающих движений, потом берет за хвост, приподнимает ребенка, внимательно осматривает и что-то при этом приговаривает на своем гамадрильем языке...

Ко мне поближе подошла молодая обезьяна. Смотрит на виноград в моей корзинке. Садится сбоку. Смотрит. Потом медленно, с оттяжкой ударяет лапой по земле. Я протягиваю ей гроздь. Обезьяна оглядывается на Муррея. Он пристально смотрит на самку. Та было уж протянула руку — схватить подношение, но, перехватив пристальный взгляд вожака, отдернула ее, словно ошпаренная...