Обезьяны

— Святая Мария, Матерь Вожачья, молись за нас грешных «ххххххууууиииииииик»!.. — Спаривание закончилось под дружные вопли заинтересованных морд. — Что же, меня это вовсе не удивляет, он ведь давно свернул с пути истинного… ныне, и в час нашей смерти…

— Миссис Дайкс, я старший по отделению для тяжелых психиатрических больных больницы «Чаринг-Кросс», Лондон. Мы считаем, что Саймону необходимо полежать у нас некоторое время, — вы из его группы, и нам нужно ваше согласие на помещение его в стационар на семьдесят два часа.

— Разумеется, разумеется… Вожаче наш, иже еси на небеси, да лучится задница Твоя… — Поток знаков оборвался, и впервые с начала уханья лапы самки повисли вдоль тела.

— Хотела бы спросить у вас, — воспользовалась шансом Джейн Боуэн, — я верно понимаю, что вы ожидали чего-то подобного «хууууу»? У Саймона подобные срывы случались и раньше «хууууу»?

— Да приидет вожачество Твое, да будет воля… Он был тяжким испытанием как для меня, так и для его детенышей, Генри и Магнуса, да, очень тяжким. Мерзкий грешник, сочащийся ядовитой желчью собственной порочности.[64] Что же до его умственного здоровья, вам следует обратиться к Энтони…

— Вы имеете в виду доктора Бома из Теймского центра здоровья?

— Его самого. Энтони был для нас большой поддержкой, большой побочной поддержкой… — Она опустила лапы — на экране появился молодой самец лет девяти и полез вверх по спине взрослого, который только что спаривался с его матерью. Морду малыша было почти невозможно отличить от морды Саймона Дайкса — те же вытаращенные глаза, та же пышная шерсть.

— Магнус, ты же видишь, я жестикулирую, право же… — Она снова прервалась, чтобы хорошенько дернуть юнца за ухо. Тот завыл и убежал. — Прошу прощения. Вы понимаете, с самцом, который правил так недолго…

— Разумеется, разумеется. Я ухну доктору Бому сразу же, как закончу с вами. Мне только нужно ваше обещание зайти к нему сегодня же и подписать бумаги, которые я вышлю по факсу.

— С радостью это сделаю, доктор Боуэн. Теперь же прошу меня извинить… — Крупный самец с рыжими бакенбардами снова принялся за ее задницу. — Слава Вожаку, и Детенышу, и Святому Ду» хууууууу!!!!»

Джейн Боуэн повесила трубку и почетверенькала из своего кабинета обратно в Гаф, потрясенно качая головой и размышляя. Похоже, распад группы Дайкса проходил совсем не так просто, как означивала его теперешняя самка.

Глянув в глазок, Боуэн увидела, что Саймон Дайкс сидит в той же позе, в какой они с Полом его оставили, — на краю гнезда, как-то странно выпрямив торс и свесив задние лапы вниз, а не подобрав их под себя. Джейн Боуэн решила рискнуть — кто знает, он может и напасть, а она не такая уж крупная самка, всего-то 36 кило — и вошла.

— «Хууу» Саймон?

Он не повернулся к ней, но его пальцы пришли в движение, складываясь в неуклюжие знаки:

— Пошлавон, гадюка, мерзкое чудище, исчадие ада, пошлапрочь… Вот, я псих, сошел с ума, что ж с того, пошлапротшшшшшь…

Боуэн сочла это хорошим знаком, — кажется, самец выходит из кризиса — и продвинулась немного дальше в глубь комнаты.

— Саймон, — легкими касаниями вывела она у него на плече, — как ты думаешь, не можешь ли ты…

Он резко обернулся, завопил и принялся царапать ей морду. Несмотря на свои скромные размеры, Боуэн легко отбилась и даже сумела схватить его за лапы.

— «Рррряв!» Саймон, я же врач, я пытаюсь помочь тебе!

— «Аааааааииииии! Аааааииии! Аааааииии!» Пошла прочь, пошла прочь! Не прикасайся ко мне, вонючая макака! Пошла прочь!

Джейн Боуэн отступила к двери палаты. Саймон Дайкс рухнул на пол, едва только она его отпустила, и попытался окатить ее дерьмом. Получилось не очень — в основном все излилось ему на задние лапы, — и теперь он лежал в луже собственных экскрементов, тихо скуля. Джейн Боуэн аккуратно прикрыла дверь, заперла ее и вызвала медсамку.

— Не спускать с него глаз, — показала врач. — Он не опасен, но может попытаться причинить вред самому себе. Наберите в шприц двадцать кубиков валиума, я введу их ему внутривенно, — надеюсь, это его успокоит. Потом попробуйте прибрать там и его самого привести в порядок — только не вздумайте заниматься чисткой, полагаю, его психоз связан с неприятием тактильного контакта. — Боуэн поправила халат, который сполз и закрыл ее задницу. — А я тем временем пойду ухну его лечащему врачу, — может, он распокажет побольше про нашего несчастного гения.

— «Хуууу» доктор Бом?

— «Ххуууу» чем могу служить? — Черты морды, как и жесты, были солидны, толстые пальцы складывали знаки в самой середине экрана. Гигантская нижняя челюсть самца, размером с иную задницу, была украшена седой бородой.

— Меня обозначают доктор Джейн Боуэн, я старший по психиатрическому отделению больницы «Чаринг-Кросс».

— Чем могу быть полезен «хууууу»?

— Я насчет вашего пациента, Саймона Дайкса…

— Саймон «хуууууу»? Что случилось «хууууу»? Надеюсь, ничего серьезного…