Обгоняя смерть

Острый кусок кафеля, видимо, из ванной, футах в четырех перед ним. Треугольной формы. С одной стороны зазубренный. Он отошел от стены, насколько позволили наручники, и вытянул ногу.

— Что ты делаешь? — прошептала Роза.

Он снова попытался дотянуться до осколка. На сей раз коснулся его ботинком, и тот с громким стуком перевернулся в тишине комнаты.

— Перестань, — сказала она. — Он тебя услышит.

— Кто? — взглянул он на девушку.

— Тот человек. — Она смотрела в приоткрытую дверь. — Тот человек в маске. Дьявол.

«Интересно, какой у тебя вкус, таракан».

Его бросило в дрожь.

— Кто он?

Девушка пожала плечами:

— Друг рослого человека.

Рослый человек. Рослый человек. Он силился вспомнить, но безуспешно, и тупо уставился на нее.

— Эндрю, — негромко произнесла она.

Эндрю.

Тут он вспомнил. Человек в черном. Рослый. Тот, что был там, когда у него выдергивали зубы.

Он посмотрел на Розу:

— Я не могу…

— Ничего припомнить?

Он помолчал, страшась признаться в этом.

— Да.

— Вот-вот, именно к этому они и стремятся, — сказала она. — Таким образом заставляют тебя забыть, что ты сделал. Хочешь, дам тебе совет? — Она вновь посмотрела на дверь, потом на него. — Удерживай в памяти что можешь, ведь если оно уйдет, то уже не вернется.

— Ты о чем?

— О том, что в конце концов забудешь все.

— Забуду все?

— Все, что сделал.

— Что мне нужно забыть?

— Не знаю, — ответила она. — Что тебе нужно забыть?

Она смотрела на него несколько секунд, словно пытаясь угадать ответ, потом снова взглянула на дверь. Простыня опять соскользнула. Синяк на спине темнел на бледной коже, словно пролитые чернила. Казалось, он причиняет ей боль. До самой кости.

— Тебя ударил человек в маске?

Роза оглядела себя, завела свободную руку за спину и провела пальцами по коже.

— Да.

— Почему?

— Я пыталась убежать.

— От чего?

— Как ты думаешь? Из этого места. От программы.

— От программы?

За дверью что-то скрипнуло.

Роза приложила палец к губам и вгляделась в темноту.

— Нужно молчать, — наконец проговорила она. — Он любит заставать врасплох. Любит наблюдать. Дай ему повод, и он набросится с кулаками. — Она снова коснулась синяка. — Я наблюдала за людьми, которые здесь работают. Большинство все еще верят во что-то. И даже соблюдают определенные правила. Но этот дьявол… Не знаю, во что, черт возьми, он верит. — Роза пристально на него посмотрела. — Он будет тебя бить, — сказала она тихо. — И меня. Вот чем он здесь занимается. — И замолчала, хлопая глазами. — Иногда я думаю, может, он действительно дьявол.

Щелк.

Они уставились в темноту. В тот угол комнаты, куда не доходил свет.

Потом из мрака появился таракан.

Его тело пощелкивало на бегу по половицам. Глаза девушки неотрывно смотрели на насекомое, челюсть ее отвисла. Она заплакала, пятясь к стене, наручники звякнули.

— Собираешься спасти ее, таракан?

Голос из черноты ночи.

Он прижался к стене. Вода стекала между лопатками. В нос ударил запах человека в маске: ужасный гнилостный смрад. Как от дохлого животного.

Из угла комнаты появилась часть рога, торчащего над маской.

— Что ты задумал, таракан? — Голос был сочный, гортанный. — Вырваться отсюда и забрать ее с собой? — Приглушенный маской смех. — Эндрю твердил мне, что с тобой нужно обращаться по-другому. Но я так не считал. Ты здесь по ошибке. Тебе здесь не место. Ты все усложняешь, восстаешь против наших свершений. И цепляешься за жалкое существование, которое раньше называл жизнью, не желая умирать. Если на то пошло, с тобой нужно обращаться хуже.

Из темноты появилась еще часть маски: глазное отверстие.

— Я не соглашался с Эндрю, когда он говорил, что тебя не надо включать в программу. Не возражал, но добивался, чтобы тебя спустили с небес на землю. На са-а-амую землю.

Появилось второе глазное отверстие. Теперь была видна половина маски.

— И вот я победил. В глубине души Эндрю понимает, что не может быть одного правила для тебя, а другого для всех остальных. Никто не заслуживает поблажек. Это место не для них. Ты или принимаешь то, что мы предлагаем, или противишься нам. А ты сопротивлялся с самого первого дня, как мы тебя сюда привезли. Пусть не пытался бежать отсюда, как эта костлявая сучонка. Но это было в твоей голове. В глазах. Я видел. Ты хочешь противодействовать. И знаешь что?

Долгая пауза. Внезапно дьявол вынырнул из темноты в облаке запаха и ринулся к человеку, примкнутому к стене наручниками.

— Мне нравится, когда ты противишься.

Он взглянул на дьявола и попытался заговорить. Но слова не шли из горла. Дышать стало трудно.

— И теперь ты в настоящей программе, грязный кусок дерьма. Больше никакой роскоши. Никаких поблажек. И надеюсь, ты будешь противиться. Очень надеюсь. — В прорези рта показался язык, медленно скользнул из стороны в сторону. — Потому что просто мечтаю распять тебя.

Глубоко под землей, в недрах их лагеря, имелось еще одно место. Самое большое помещение. Разделенное на две части, соединенные двустворчатыми дверями.

Некогда это был промышленный холодильник, но теперь он пустовал. Флуоресцентные лампы жужжали, стены пестрели бурыми и красными пятнами ржавчины, пол был залит слезами и кровью.