Объятая страхом

Сев на холодную плитку под струи ледяной воды, пытаюсь унять истерику. Закрыв глаза, прилагаю все усилия, разыскивая приятные воспоминания, чтобы выкинуть из головы тот вечер и сегодняшнюю встречу. Мелькают кадры: папины теплые руки, поглаживающие мою голову; мамина колыбельная, которую она пела мне каждый вечер перед сном. То время было самым счастливым и спокойным в моей жизни. Все было просто. Мне не приходилось врать, скрываться и бояться. Что бы ни случилось, я знала, что родители меня защищают. Так и было. Когда в наш дом пробрались грабители мама спрятала меня в темной кладовке, где едва помещались все принадлежности для уборки. Я сидела, закрыв рот руками, подавляя крики и наблюдала в маленькую щель за тем, как острый нож семь раз вонзают в грудь мамы. Она не успела спрятаться. У нее не было даже шанса на это. Запах хлорки с тех пор ассоциируется у меня лишь со смертью. Разрыдавшись от воспоминаний еще больше, я встала и, обернув тело в полотенце, побрела к себе в комнату.

– Что, черт возьми, происходит?! – крикнула Джесс, схватив меня за плечи. – И не рассказывай мне сказки про переутомление и обмороки. Алекс мне звонил.

Я молчу, закусив губу.

– Рейчел, я беспокоюсь за тебя. Расскажи мне все, насколько бы ужасно это не было. Вместе мы со всем справимся, – она усадила меня в кресло и дала кружку с ромашковым чаем. Ей, кажется, будто какой-то чай способен успокоить человека. Я считаю это бредом, но все же каждый раз послушно выпиваю.

– Мы можем переехать в другой район? – сделав глоток противного напитка, решилась спросить я.

– Категорически нет. Это лишние траты. Так, все дело в районе? Тебя что-то напугало? Или кто-то? – и тут я поняла, что она пытается применить на мне свои адвокатские приемчики. Уж я-то знаю, как они выуживают информацию из людей. Если не расскажу сама, то она выпытает это. – Черт, не беси!

Собравшись с мыслями, я все кратко рассказала ей о случившемся. Джессика слушала с интересом и восхищением, что меня очень удивляет. Будь я на ее месте – сошла бы с ума от волнения. В этом и есть наше главное различие. Она безбашенная, всегда готовая к любым авантюрам. Этим рассказом я лишь прибавила к себе вины, подвергая ее опасности.

– А я думала у тебя скучная жизнь, подруга! – улыбаясь, воскликнула она. – Это просто паранойя. Забудь, что видела. Если бы он хотел, то прикончил бы тебя в тот же вечер. Ты переоцениваешь свою значимость для него. Успокойся! По статистике, свидетелей преступления убивают чаще всего в том случае, если он что-то требует за свое молчание.

Весь вечер мы обсуждали эту ситуацию и сошлись на том, что у меня разыгралось воображение. Точнее, я лишь сделала вид, что соглашаюсь. Мой страх в миллионы раз сильнее, чем ее убеждения. Думаю, мне придется съехать самой, как только найду другую работу.

Не могу сказать, что не думала об этом раньше. Я прекрасно понимала, что рано или поздно наши пути разойдутся и нам придется разъехаться. Каждая должна пройти свой путь, создать семью, построить карьеру. Наша дружба от этого не разрушится, будем видеться по выходным, отмечать вместе праздники. Возможно, в будущем будем дружить семьями.

В жизни каждого человека наступает момент, когда нужно что-то менять. Это может быть небольшая перемена или кардинальная, но любая будет значимой. Важно действовать уверенно, не идти на поводу того, кто твердит, как будет проще. Самый легкий путь, как правило, ведет в еще больший лабиринт неправильных решений.

_____

* Франсиско Гойя – Испанский художник и гравёр, один из первых и наиболее ярких мастеров изобразительного искусства эпохи романтизма.

** Кронос – Верховное божество, по иному мнению, титан, младший сын первого бога Урана и богини-демиурга Геи.

Глава 3 «Возможность выжить»

«Страх овладевает нами в тот момент,

когда мы поддаемся ему.»

Холодное острое лезвие ножа еле коснулось моей шеи. Страшно даже сглотнуть слюну. Малейшее движение и лишусь жизни. Он прижался ко мне фактически вплотную. Так, что его дыхание обжигает щеку, а щетина неприятно колет. Все тело дрожит, колени подкашиваются. Кажется, еще секунда и эта дрожь сама подтолкнет меня к лезвию. Прямо в леденящие объятия смерти.

– Отпустите, пожалуйста… – молю я, подавляя всхлип. Словно плакать – это единственное, что мне остается.

– Этого не произойдет! – сквозь зубы процедил он. Его лицо по-прежнему отражает лишь неприязнь. Интересно, знакомы ли ему другие чувства?

Несмотря на вчерашние попытки Джессики убедить меня – ночные кошмары не отпустили. Я просыпаюсь в третий раз за ночь, пропитанная потом и слезами. Это лишь доказывает то, что ничего не изменится, пока сама не приложу максимум усилий для этого. Новая, такая ужасная, страница жизни сильно вымотала меня. На это указывают синяки под глазами и нервозность, мания преследования и вернувшийся страх темноты.