Объятья

Я потянула его за футболку, и он подчинился, стягивая ее в микросекунды. Я слегка оторвалась от его губ. Провела обеими руками по его скульптурной спине. Он поднял меня, сажая на кухонный стол, не прерывая поцелуя. Везде, где я касалась его, пробовала на вкус новые эмоций, но его всегда сопутствовал длительный вкус соблазнения... жасмин, ваниль. Где-то далеко-далеко, часть меня кричала о контроле, но меня это не волновало. Часть меня, которая находилась под влиянием Феникса, смаковала свободу. Он сжал заднюю часть моего топа в руках. Он потянул его, дергая и сминая его вокруг меня, но не снимал его. Я могла почувствовать, насколько он хотел меня, могла почувствовать его борьбу. Я хотела, чтобы он снял его... сорвал его, если бы ему пришлось. Волна желания прокатилась через меня, придала мне силы. Я знала, что это не была полностью моя эмоция, но то, что было во мне, было усилено, а границы стерты. Это было... блаженство.

Я вцепилась в свою рубашку, чтобы снять ее для него. Он схватил мои руки, прижимая их к бокам. Я почувствовала, как его трясет, как он боролся за самоконтроль. Он зарычал, а затем вызывающе вздохнул, и я почувствовала, как волнение ускользает. Он поставил барьер между нами. Все другие мои эмоции - чувство вины, самосознание - бросились обратно. Это была неприятная отдача. Большая часть меня хотела только его, чтобы он убрал барьеры еще раз, и привел меня обратно к блаженству. Но потом появилась другая часть.

- Что ты со мной сделал? - Я не могла контролировать свое дыхание.

У него ушло мгновение на то, чтобы поднять свою футболку и обернуться, надевая ее и натягивая вниз на штаны. Я покраснела, когда он повернулся, чтобы посмотреть на меня.

- Не все эмоции были моими, ты знаешь это.

- Это не важно! Ты убрал мой контроль!

Я принялась делать еще кофе, стараясь не смотреть на него. Как только я потянулась за чистой чашкой, я чувствовала, как швыряю ее через кухню. Белый фарфор разлетелся на мелкие кусочки, подскакивающие на полу. Он был удивлен, но не отвел взгляд. Он все смотрел на меня, пронзая своими темными глазами.

- Я знаю, тебе это понравилось, - сказал он своим привычным соблазнительным тоном.

- Не в этом дело... я не могу остановить тебя! - Прежде чем он успел открыть рот, я добавила, - Не имеет значения, что ты думаешь, что ты знаешь, Феникс. Ты ничего обо мне не знаешь!

Я вытащила совок и щетку из шкафа и начала убирать осколки. Феникс не пошевелился, чтобы помочь. Я не думаю, что это даже пришло ему в голову. Он схватил яблоко из вазы с фруктами и покрутил его в пальцах, глядя на меня.

- Я никогда не позволил бы тебе выбрать поцелуй, который бы впоследствии привел к большему, что было оговорено. Это было бы...

- Плохо? - Я предложила, когда он подыскивал слово. Он этого не понимал, не понимал, как это было важно для меня - иметь контроль. Лишь один человек полностью владел им.

Он улыбнулся.

- Вайолет, мне очень неприятно тебе это говорить, но, плохо? - Он поднял брови. - Плохо может быть очень весело. Нет, я искал слово... обман.

Я покраснела и внезапно почувствовала себя очень молодой и неопытной.

- Просто не делать так снова.

Глава 20

«Я буду изливать дождь на землю сорок дней и сорок ночей; и истреблю все существующее, что Я создал, с лица земли.»

Бытие 7:4

Я скрывалась в своей художественной студии. Это было единственное место, где я могла знать, что Феникс не последует за мной. После нашего катастрофического поцелуя... или, скорее, своей злосчастной реакция на него... я ждала, что он просто уйдет. Поэтому я была удивлена, когда обнаружила, что он по-прежнему сидит в гостиной, когда я появилась там чуть позже.

У меня не было ни сил, ни желания говорить ему, чтобы он ушел, так что я просто проигнорировала его. Мне действительно нужно было учиться... экзамены должны были начаться, когда я вернусь обратно в школу... , а я только взялась за книгу. В конце концов, я взяла пушистую подушку и одеяло и устроилась на диване смотреть фильмы, объедаясь чипсами с солью и уксусом. Помимо всего прочего, отсутствие Линкольна оказывало моей диете медвежью услугу.

Я сразу же схватила пульт в руку, прежде чем Феникс попросил проиграть ночную сцену вчерашнего убийства. У меня был соблазн просто сказать ему, чтобы он ушел. Я не была впечатлена его просьбой "поверь мне", но я также смогла ощутить, что начинаю успокаиваться. Потом я поняла, Феникс, вероятно, ответственен за это. Я издала звук досады и зарылась головой в подушку.

- Я расскажу тебе, если ты уберешь это сочувствующее дерьмо!

Он ничего не сказал, но я начала чувствовать, что больше становлюсь похожей на себя - злее - так я поняла, что он отступил. Кажется, не имело значения, как сильно я хотела двигаться дальше со своей жизнью, она снова возвращалась к Грегори и изгнанникам. У меня возникло плохое предчувствие, что чтобы ни случилось, я не смогу избежать этого.