Объявленный Армагеддон

— Вот так, мой друг Эксис, наша четверка и очутилась на этой планете. Ты только не переживай, Кайлу мы обязательно вырвем из лап безликих. — Закончив свой рассказ, Зуур эр Шуур, извлек из кармана своих шорт магический доппель и, сунув едва ли не под самый нос геолога, авторитетно заявил: — Смотри колечко, а на нем светящаяся метка. Ну, так вот, этот артефакт — магический двойник перстня, что в данный момент носит твоя дочь. Видишь, я его кручу в руках, а метка-указатель остается на месте. Это означает, что Кайла жива и находится на Данаибе. Кстати, не раскрою большого секрета, а отцу это нужно знать в первую очередь, — премудрый шаман бесцеремонно указал рукой на Зенона, — этот юноша, Эксис, в скором времени станет твоим зятем. Именно благодаря его стараниям и находчивости, мы вовремя кинулись в погоню за похитителями…

Хозяин и гости сидели на довольно удобных скамейках, за врытым в землю столом на берегу неширокой и неторопливой речушки, берега которой поросли густыми зарослями прибрежного тростника. В двух десятках шагов от реки в тени плодовых деревьев стояла небольшая хижина. Снаружи строение представляло собой несколько вкопанных в землю по кругу опорных шестов, оплетенных между собой более тонкими ветками. Основой куполообразной крыши были использованы толстые жерди. Кровельным материалом служили тростниковые маты, уложенные в несколько слоев и надежно связанные друг с другом кусками крепких лиан. Пол хижины был деревянным из расщепленных пополам бревен, мастерски подогнанных друг к другу, приподнят над поверхностью земли примерно на полметра. У противоположной от входа в жилище стены, между двух опор висел сплетенный из гибких довольно толстых лиан гамак. Какой-либо иной мебели внутри дома не наблюдалось. Под крышей и по стенам как внутри, так и снаружи хижины были развешены связки различных трав, корешков и плодов. Короче говоря, состояние жилища свидетельствовало о завидной основательности и домовитости здешнего хозяина.

Во дворе под тростниковым навесом непосредственно у берега стоял выложенный из камней, скрепленных между собой глиной, кузнечный горн, оснащенный кожаными мехами. Рядом на земле приличная куча древесного угля, деревянные бочки с водой, гора речного песка, на грубо сколоченном верстаке разнообразный кузнечный и слесарный инструмент, а также множество железных, медных и бронзовых заготовок различной формы и веса.

Неподалеку от кузницы на железной треноге стоял приличных размеров бронзовый сосуд, шарообразной формы с довольно узким горлышком. Тут же в деревянной бадье валялся изготовленный кустарным способом медный змеевик. Сосуд и тренога были черны от копоти, змеевик же был покрыт сине-зеленым слоем окислов меди, все эти признаки определенно указывали на то, что данным самогонным аппаратом пользовались и довольно часто.

Скамьи на которых сидели гости и хозяин и стол были искусно сработаны из нетолстых бревен и расщепленных стволов деревьев, скрепленных между собой железными и медными гвоздями и скобами. Стол буквально ломился от разного рода яств растительного и животного происхождения, разложенных на бронзовых блюдах и широких банановых листьях. Кроме закуски здесь присутствовало множество металлических, а также выдолбленных из тыквы баклаг с разнообразнейшим булькающим содержимым: ароматным домашним вином, пивом, сваренным кустарным способом и крепчайшим самогоном, полученным — по заверениям самого производителя — методом «тройной перегонки и многоступенчатой промежуточной очистки». За неимением столовых приборов кроме ножей, еду брали руками, а в качестве бокалов пользовались скорлупой какого-то крупного ореха.

— Зять?! — Эксилас Ноумен с недоумением посмотрел на Зенона. — Но моя девочка еще такая маленькая! Куда же ей замуж?!

— Глупые мужики! — едва не рассмеялась Эниэль. — Для вас все половозрелые особы противоположного пола — потенциальный объект для удовлетворения вашей похоти. Однако дочерей своих вы всегда считаете наивными девочками-крошками с розовыми бантиками на голове, даже в том случае, если они уже давно и беспощадно эксплуатируют ту единственную свою драгоценность, за сохранностью которой обычно вы — отцы неусыпно следите.

— Окстись, Эксис, — поддержал ехидную эльфийку Зуур эр Шуур, — твоей Кайле уже за двадцать. Вспомни, сколько было Марысе, когда сам ты стал отцом?

— Неполных девятнадцать, — автоматически выдал Эксилас и тут же нашелся: — Но тогда было другое время. Мы были более ответственными и вообще…

На что находчивая Эниэль тут же съязвила в своей обычной манере:

— Ага, просидел безвылазно в этом благодатном раю, ответственный ты наш, взвалил все тяготы ведения домашнего хозяйства и заботы о воспитании дочери на плечи хрупкой женщины, а теперь еще и выпендривается: видите ли, дочурка у него маленькая, молодежь безответственная, времена другие.