Объявлено убийство

— О Боже! — воскликнула Банч. — Она перегорела. И наверно, все остальные лампы в комнате тоже. — Она попыталась зажечь свет. — Да. Какой идиотизм, что все лампы действуют от одной.., как ее. И стол тоже прожгли… Мерзкий, мерзкий Тиглатпаласар — это все он! Что с вами, тетя Джейн? Вы испугались?

— Ничего, дорогая. Просто я вдруг увидела то, что должна была увидеть гораздо раньше…

— Я пойду вкручу пробку и принесу лампу из кабинета Джулиана.

— Не надо, дорогая, не беспокойся. Ты опоздаешь на автобус. Мне достаточно света. Я хочу просто спокойно посидеть.., и все обдумать. Поторапливайся, милочка, а то не успеешь.

Когда Банч ушла, мисс Марпл довольно долго сидела не шевелясь и сосредоточенно сдвинув брови. В комнате было душно, на дворе собиралась гроза.

Потом старая леди пододвинула к себе листок бумаги и написала “Лампа?” — и жирно подчеркнула.

Потом написала еще одно слово.

Карандаш заскользил по листу, оставляя за собой лесенку коротких фраз…

В Боулдерсе, в полутемной гостиной с низкими потолками и решетчатыми окнами, спорили мисс Хинчклифф и мисс Мергатройд.

— Вся беда в том, Мергатройд, — говорила мисс Хинчклифф, — что ты даже не хочешь попытаться.

— Но уверяю тебя, Хинч, я ничего не могу припомнить.

— Ладно, слушай, Эмми Мергатройд. Сейчас мы попробуем мысленно воссоздать ход событий;, Пока что сыщики из нас никудышные. Я была в корне не права насчет двери. Ты не придерживала ее, помогая убийце. Ты оправдана, Мергатройд.

Мисс Мергатройд кисло улыбнулась.

— Нам, конечно, очень не повезло, что наша домработница — не болтунья, в отличие от всей прочей прислуги в Чиппинг-Клеорне, — продолжала мисс Хинчклифф. — Вообще-то я ей за это благодарна, но на сей раз она нас подвела. Всей округе давно известно про вторую дверь в гостиную, а мы услыхали о ней только вчера…

— Но я до сих пор не понимаю, как…

— Все очень просто. Наши с тобой сомнения были совершенно оправданны. Как можно одновременно придерживать дверь, шарить фонарем по комнате, и при этом еще стрелять из пистолета! Мы исключили дверь, а пистолет и фонарь оставили. И вот тут-то мы ошиблись. Надо было исключить пистолет.

— Но у него же был пистолет! — не сдавалась мисс Мергатройд. — Я сама видела. Он валялся на полу.

— Конечно, но Шерц тогда уже окочурился. Все ясно как день. Он не стрелял из пистолета…

— А кто стрелял?

— Это нам и предстоит выяснить. Ясно одно: тот же самый человек положил отравленные таблетки возле постели Летиции Блеклок, а укокошил по ошибке бедняжку Дору Баннер. Руди Шерц сотворить этого не мог, потому что сам дал дуба. Это сделал тот, кто был среди гостей в день налета и, очевидно, на дне рождения тоже. Сразу отпадает только миссис Хармон.

— А ты думаешь, таблетки подложили именно в день рождения?

— Скорее всего.

— Но как?

— Ну, в сортир-то, мы все ходили, — с грубой откровенностью сказала мисс Хинчклифф. — А я мыла руки в ванной, они у меня были липкие от торта. А наша маленькая пампушечка Истербрук пудрила свою грязную мордочку в спальне Блеклок, помнишь?

— Хинч! Неужто ты думаешь, что.., она…

— Пока не знаю. Очень уж смело. Если хочешь подбросить кому-нибудь таблетки, вряд ли станешь околачиваться в спальне. Да нет, конечно, есть масса других возможностей.

— Мужчины наверх не поднимались.

— В доме есть черный ход. Ну, и потом.., когда мужчина выходит из комнаты, ты же не потащишься за ним проверять, туда ли он побрел на самом деле, куда ты подумала. В конце концов, это бестактно! Ладно, не спорь, Мергатройд! Вернемся к первому покушению на Летти Блеклок. Для начала уясни обстановку, потому что все будет зависеть только от тебя. Мергатройл заволновалась.

— Но, Хинч, милая, ты же знаешь, я все на свете перепугаю!

— Сейчас речь не об опилках, которые у тебя вместо мозгов. Речь о твоих глазах. О том, что ты видела.

— Ноя ничего не видела!