Объявляю убийце голодовку

У меня сложилось впечатление, что к своему занятию он относился крайне трепетно и хотел бы ему предаваться без помех. Такое положение дел меня, разумеется, не устраивало. Гладить Марину по руке и нашептывать ей всякие нежности он может до бесконечности, а у меня все тело ноет, а голова непроизвольно падает набок. Если я в ближайшие полчаса не доберусь до душа и постели, усилия героя окажутся напрасными. Я посчитала своим долгом просветить рыцаря относительно куда более эффективного способа приведения в чувство пострадавших.

— Так вы над ней до утра пропричитаете, — решительно заявила я. — Лучше похлопайте по щекам или разотрите ей уши.

Я хотела было показать, как это делается, но едва склонилась над Мариной, как мужик меня оттолкнул.

— Не трогайте! — зашипел он рассерженной кошкой. — Я сам. Вы ее искалечите!

Я рассвирепела, но постаралась сдержаться.

— Послушайте, у меня мало времени, — начала я примирительным тоном, но мужик перебил.

— А у меня его сколько угодно, — огрызнулся он. — И я вас не задерживаю. — Было понятно, что он не тронется с места, пока Марина не откроет глаза, а может, и куда дольше. Кто знает, не захочет ли он с ней по горячим следам объясниться по всем правилам любовного романа?!

— Ладно, — сдалась я, — не будем торопиться. Но вы хоть можете мне объяснить, что произошло?

— А чего тут объяснять? — пожал плечами тщедушный идальго. — Какие-то недоумки устроили пожар. Не мог же я вас там оставить.

В отличие от своего спасателя вопрос исчерпанным я не считала. И предложенным объяснением не удовлетворилась.

— А как вы оказались поблизости?

Мужик смутился и стал еще менее многословен.

— Ждал.

— Нас ждал? А зачем? — удивилась я и тут же попеняла себе за скудоумие. Да уж чего яснее, решил обождать, чтобы предложить свои услуги понравившейся девушке, когда она соберется обратно.

— Ладно, а что вы сделали с амбалами? — переключилась я на менее скользкую тему. — Вы их всех что, поубивали монтировкой или придушили брючным ремешком?

— Да не трогал я их, — отмахнулся дядька. — Они сами уехали, как только начался пожар. Чего им было дожидаться? Милиции?

Определенная логика в его словах, наверное, была. Хотя все равно непонятно, как он успел нас вытащить, надо ведь еще было найти и отпереть замок, а может, и не один. И неужели бандиты не остались где-нибудь поблизости, дабы убедиться, что их планы никто не сорвал?

Деликатничать я не стала, и терзающие душу сомнения изложила молчуну. Безрезультатно: ответом стало очередное плечепожимание. Удовлетворять мое любопытство он не собирался.

Ладно, не хочет по-хорошему, будем как получится.

— Вода есть?

— Вода? Зачем?

— Принимать ванну! — разозлилась я. — Пить хочу, неужели непонятно?

— Под сиденьем пепси-кола.

Кола так кола. В качестве средства для приведения в чувство пышнотелых красавиц не лучше и не хуже других. Разумеется, девушке потом придется тщательно помыться, и чем скорей, тем лучше, но искупаться ей не повредит в любом случае. Выливая на даму газировку, угрызениями совести я не мучилась.

Ее воздыхатель меня чуть не убил. Хорошо, что я примерно представляла себе его реакцию и ловко отскочила в сторону, укрывшись за деревом.

— Ну чего вы беситесь? Хуже ей не стало. Видите, зашевелилась!

Марина и впрямь зашевелилась и пришла в себя. Кавалер забыл про меня и кинулся к ней. Уже минут через пятнадцать его воркования, Марининых стонов и моих настойчивых просьб мы снова загрузились в машину, на сей раз почти самостоятельно (Марину, разумеется, поклонник всячески поддерживал под локоток, а мне не удосужился даже дверь распахнуть!), и направлялись к моему дому. Возможно, это слишком рискованно, но мне совершенно необходимо было вымыться, переодеться — и желательно в свои собственные шмотки, от Аллочкиного гардероба меня уже мутило, — замазать многочисленные ссадины, ушибы, синяки и шишки. Марину Геннадий (мы наконец-то познакомились) собирался доставить по месту жительства во вторую очередь. Видимо, мечтал оказать ей первую помощь самолично и без спешки.

Тут меня опять осенило, что бывшего супруга с нами нет. Кстати, Марина вообще о нем не вспомнила. И я не собиралась швырять в нее камнями только потому, что у нее сменился идеал мужчины. Ничуть не удивлюсь, если замуж она в ближайшее время все-таки выйдет, хотя сомневаюсь, что Виктор на свадьбе будет присутствовать даже в качестве тамады.

— А где же Виктор?

— Это мужик, который с вами был? Так он очухался по-быстрому и ушел. Сразу, как только его вытащили.

— Как это ушел? — напряглась Марина. — А я? Он что, меня оставил? Беспомощную?

— Почему беспомощную? — обиделся Геннадий. — Я ему сказал, что позабочусь о женщинах, а он куда-то очень торопился. Деру дал как угорелый.

Не знаю, как его последняя подружка, а я на Витюшу зла не держала. Обижаются обычно на людей, от которых подвоха не ожидают. А какой смысл обижаться на убийцу и предателя? Да еще наивно ждать от него благородства? Только вот, боюсь, на мои вопросы он так и не ответит. Раз уж на него идет охота, последнее место, где он сейчас появится, — это его квартира.