Обязалово

«Сын подумал: добрый ужин
Был бы нам, однако, нужен.
Ломит он у дуба сук
И в тугой сгибает лук,
Со креста снурок шелковый
Натянул на лук дубовый,
Тонку тросточку сломил,
Стрелкой легкой завострил
И пошел на край долины
У моря искать дичины».

Князь Гвидон подрабатывает лучником просто потому, что очень кушать хочется.

Илья Муромец бьёт Соловья Разбойника стрелой. Но это не столько бой, сколько тоже охота: поймать злобную зверушку — лесного разбойника.

Об отрядах лучников в русских войсках в летописях всего два-три упоминания. А ведь именно лучники первыми приняли на себя удар тевтонской «свиньи» в Ледовом побоище.

Короче: не благородное это дело — издаля убивать. Благородно — чтоб вражья кровь тебе в морду брызгала.

Я не брезглив — могу и помыться. Но… Зашибут ведь!

Ещё здесь есть понятие: «честь». Тема, столь любимая для рассуждений попаданцев из 21 века.

Как поют мушкетёры, частично, за 20 лет, растеряв юношеские иллюзии:

«Зависит всё, что в мире есть,
От поднебесной выси,
Но наша честь, но наша честь
От нас одних зависит».

Это ещё одна иллюзия. Которую тоже предстоит потерять.

«Честь» — зависит от социума. От того, что именно — «здесь и сейчас» данная социально-культурная группа называет этим словом.

Д'Артаньян, безусловно, бесчестный человек — он соблазняет замужнюю женщину. Он плохой христианин — за этот грех ему гореть в аду. Ему не место в приличном обществе. В 19 веке Тургенев пишет: «В Германии развратная шалость закроет двери всех приличных домов».

Он же — государственный изменник по нормам своего 17 века. Ибо, в истории с подвесками, препятствует наказанию преступницы, нанесшей ущерб чести короля — достоянию Франции.

Он же — сводник. Ибо способствует общению между замужней женщиной и её любовником.

О какой «чести» применительно к развратнику, изменнику, своднику… может идти речь?

Добавьте отягощающие: «два или более раз…», «в составе группы лиц…», «по предварительному сговору…»… Только — плаха. С чувством глубокого удовлетворения от исполнения безусловно справедливого наказания у всех присутствующих.

Парадокс: Дюма, воспевая традиционные мужские ценности (отвагу, дружбу, любовь к женщине), разваливает при этом традиционные общественные.

Процесс запущен, и в 21 веке Франция узаконивает однополый брак.

«Что с человеком не делай — он упорно ползёт на кладбище». А куда «упорно ползёт» человеческое общество?

В «Святой Руси» успеха можно добиться только использованием технологий, освящённых традицией. Иное — бесчестье.

Бесчестный человек сталкивается с отторжением всего общества. Он превращается в мишень не только для обсуждения бабушек на скамейке у подъезда. Каждый герой, каждый борец за справедливость, каждый, в котором тлеют «души прекрасные порывы», стремится уничтожить попаданца, это «чудовищное богомерзкое бесчестное исчадие».

«Змей Горыныч на колени пал, Добрыня его левой рукой к земле прижал, а правой рукой плёткой охаживает. Бил, бил его плёткой шёлковой, укротил, как скотину, и отрубил все головы» — вот нормальный уровень общения.

Принцип — «победителей не судят» — не наш принцип.

Купца Калашникова за победу в кулачном поединке засудили на смертную казнь.

За «бесчестие», неспортивное поведение — нанесение запрещённого удара в голову противника со смертельным исходом.

Всякий попаданец — бесчестен. Что дон Румата со своей металлопластиковой кольчугой и золотом из опилок, что Янки, выходящий на рыцарский турнир с парой шестизарядных револьверов.

Твен снова удивляет: Янки, кажется, единственный из попаданцев, который осознанно, целенаправлено издевается над рыцарством, над благородством, над честью. В туземном понимании этого слова.

Одни из коллег-попаданцев восхищается:

— ?Тут каждый мужчина может пока еще сам защитить свою честь, если считает, что она запятнана.

Если ты — гордый славянин, вольный смерд 12 века и проезжий боярский лакей вытянул тебя плетью, то честь «не запятнана» — не фиг стоять на обочине, раззявив хайло.

А вот если, нажравшись до поросячьего визга, ты приполз на карачках к жене, полез целоваться, мешая слюни и сопли, а она… возражает, то это — пятно на твоей чести. Поскольку — баба же. Надо честь защитить: врубить жене, богом даденной, кулаком по «устам сахарным», по «телу белому». Честь же ж! Как же ж без этого? С дедов-прадедов…

Именно такую картинку я как-то наблюдал в 20 веке. Городок такой есть на Волге — Кимры. Хозяйка, вытирая кровавые сопли, оправдывала мужа:

— Ну, честь же мужнина.

И добавила в сторону в полголоса:

— Но до того противно…

Ещё пример ощущения чести и бесчестия разными… аборигенами:.