Обязалово

-- Найди кусок дерева. Из которого можно вырезать щепку. Похожую на ту, которую мы видели в соборе. Пятнышки - сделаем позже. Обойди двор и найди.

Сухан внимательно посмотрел на меня, встал и пошёл по двору кругом. А я затаил дыхание. У него - абсолютная память. И фотографическая - тоже. Зомби же!

Благочестник, по моему впечатлению, из породы коллекционеров-фанатиков. Такой гасит свет, запирает двери, забирается с головой под одеяло и там, при свете фонарика, рассматривает свой кляссер, огребая кайф просто от факта владения редкостью. Наслаждаясь и самоудовлетворяясь ощущением обладания.

Я хотел избежать громкого скандала:

-- Украли! Держи вора! А есть ли у вас алиби?

Зачем мне всё это? Есть же вариант с подменой! Постоянно используется при краже произведений искусств. Одну штучку взял - другую, такую же, на её место положил. "Корова у нас по документам одна? И отдавать будем одну!" - Матроскин снова прав.

Вместо "спасения княжеской чести", которая вещь очень... растяжимая, я задумал огрести благодарность за уникальный подарок: истинную частицу Истинного Креста. А Евфросиния пускай помолиться перед "не-истинной". А какая разница? Бог-то везде, в любом полене.

Дальше... дальше я начал приплясывать от возбуждения. Сухан нашёл обрубок чего-то, посидел над ним, отщепил кусок и ножом долго наводил геометрию.

-- Вот. Похоже. Цвет... - светловато.

Я гонял своих, мы перепробовали самые разные составы... Поймали одного из наших мужичков и поили пивом... У него какие-то проблемы с почками - моча тёмно-красная... Смешивали со скипидаром и яичным желтком... Капали поросячьей кровью и старательно дули, чтобы быстрее подсохло. Потом плюнули, наскребли ржавчины и со спиртом...

Сухану пришлось вырезать штук восемь подобий реликвии. Дело шло к поточному производству...

Уже утром, при естественном освещении, он выдал вердикт:

-- Вот эта. Как просохнет.

Надо ли объяснять, что попутно на подворье шли и другие процессы?

Аким переживал провал своего боярства. Появившийся "Будда" его успокаивал и помогал залить горе.

Николай принимал потенциальных торговых партнёров и толкал им наше полотно. Периодически жалуясь мне:

-- Ну такие скряги! Эх, не вовремя! Полотно-то тонкое - осенью бы, когда вятшие в город съедутся...

Чарджи обхаживал забежавшую соседку, та глупо хихикала:

-- Ой, да что ты такое мне говоришь! Ой, да что ты такое там делаешь!

Чимахай учил рябиновских своей "мельнице". Те постоянно сбивались с ритма и громко комментировали свои ошибки разными... междометиями.

Ивашко философически разговаривал "за жизнь" с дедушкой, то и дело переспрашивая:

-- А вода? Нет, ты помнишь? Она ж мокрее была! Такой воды нынче нет. Эх, молодёжь-молодёжь...

Та ещё ночка...

Утром я сразу побежал в собор. Сравнить, уточнить...

Оп-па! Облом. Опять!

Как же это? А где...?

Икона была на месте, а ящичков не было.

-- Преподобная Евфросиния послезавтра из города уйдёт. Ныне собирают оне вещицы свои в дорогу. Иконой-то ещё и на пристани благословлять будут. А остальное убрано. У ей уже, в узлы увязано.

Ё! И чего теперь? "Всё пропало, клиент уезжает, гипс снимают...".

Не ново. Только фиг вам, ребятки! Когда я завёлся - меня трудно остановить. "Стая удачно пущенных дятлов задалбывает до смерти слона средних размеров". Я, хоть и не стая, но сам по себе такой ДД...

Узнать, что экспонаты перемещены в монастырь Параскевы-Пятницы - труда не составило. А вот дальше...

Наблюдать похмельного Акима и "Будду" с нечитающимися на лице глазами... Народ от моего вида... рассосался. От меня и от греха подальше.

А я стал придумывать следующий план. Уже не "B" или "C", а "F". Соответствует порядковому номеру. И сути - "факеншит". А чего тут придумывать? - Выбора-то нет.

-- Варюха, подь сюда! Скажи: тряпки твои в порядке? Костюмчик монастырской послушницы - целый? Почистить, погладить, подштопать, примерить, ушить... Давай быстренько.

Быстренько такие дела у девушек не получаются, но является, наконец. Вся в волнении и смущении. А ей - идёт. И манеры изменились: движется плавненько, говорит увереннее. Я себе тоже женское платье подобрал. Как увидела - хихикать начала.

-- Ой, ты такой смешной! А поясочек-то... вяжешь низко. Будто... хи-хи-хи пристанская гулящая какая...

Этого-то я и боялся: "господин" из лексикона исчезло, действия мои являются не поводом для осторожного совета, но объектом самоуверенной критики в форме насмешек. Придётся напомнить ей - "её место".

-- Повернулась. Наклонилась. Подол на голову задрала. Ляжки расставила. Эк оно тут у тебя... Оп-па!

-- А-ай!

-- Когда господин в тебя, дуру, уд свой заправляет, надобно благодарить да радоваться. А не айкать.

-- Спаси тя бог господине! О-ой...! Всякая ласка твоя - для робы твоей - о-ёёй! - в радость. Несказанную-ю-ю...

Иерархические отношения быстро восстановились, а продолжающиеся гендерные - я совместил с уточнением своего F-плана.