Обида Крошечки-Хаврошечки

Аня попыталась улыбнуться, но получилось у нее это плохо, на лице отразилась гримаса.

– Нашла вора?

– Представь себе, да! Это Нина! Шкурова! Помнишь ее?

– Нет, – быстро солгала Валиева. – Нельзя держать в памяти всех, кто на ресепшене сидит, сотрудники там быстро меняются.

– Тем не менее тебе удалось сохранить в голове информацию, что девушка сидела за стойкой у входа! – обрадовалась я оплошности Анны.

Глаза Валиевой забегали из стороны в сторону.

– Ну… неожиданно так… вдруг…

Мне надоело слушать откровенную ложь.

– Анна, я знаю все!

– Что? – попятилась помощница.

Я очень ласково улыбнулась.

– Если кратко, то суть такова. Ты попросила Шкурову отнести одной женщине мои рабочие туфли – коричневые «Миуччи», которые надеваю в офисе, когда от каблуков устаю. Они не новые, забыла, какого года коллекция.

– Четырехлетней давности, – еле слышно неожиданно сказала Анна.

– Отлично, – похвалила я Валиеву, – у нас налаживается диалог. За услугу Нина получила эксклюзив от Роже Вака. Хочется узнать, зачем был поставлен спектакль и нет ли у тебя желания попросить у меня прощения. Я лишилась «Миуччи». Модели лоферов особо не меняются. Используют разный декор, цвета, материалы, но форма стандартная. Такую обувь от хорошей фирмы можно носить по многу лет, и она остается актуальной. Исчезновение удобных туфель меня удивило, но не довело до слез. Просто купила другие. Я беру товар не по той цене, по какой он достается посетителям, отовариваюсь по закупочной, поэтому мой кошелек не пострадал. Но лишиться подарка Роже Вака – другое дело. Я им очень дорожила. Наверное, ты понимаешь, что «Миуччи» и туфли, которые сейчас ко мне вернулись, – не одной стоимости. Те, что лично создал Роже Вак, очень дорогие, они уникальны… Мне неприятно общаться с человеком, способным обокрасть меня, а потом как ни в чем не бывало улыбаться ему, ходить вместе обедать. Я не готова работать с вором. У тебя есть две недели для поиска новой работы. Их оплатят, но уходи прямо сейчас, в офисе больше не появляйся. Понятно, что мне могут позвонить, чтобы задать вопросы о тебе. Я не стану рассказывать, как ты поступила со мной, скажу, что ты хороший специалист, но тебе не подходит наш рабочий график. Надеюсь, сделаешь правильные выводы, на новом месте ничего ни у кого красть не станешь. Но если услышу, что ты рассказываешь направо-налево, как я выгнала тебя ни за что, выпихнула на улицу по причине своего гадкого характера – вот тут скажу правду. Даю тебе час на подачу заявления об увольнении. Если через шестьдесят минут не увижу бумагу на своем столе, то тебя выгонят с плохой характеристикой. Лучше сама по-тихому сматывайся. И больше никогда не появляйся в нашем торговом центре. Даже как покупатель сюда не заходи.

– Степочка, – зашептала Аня, – пожалуйста, не сердись. Я очень хорошо к тебе отношусь!

– Конечно, – усмехнулась я, – поэтому и стащила обувь! Исключительно в знак любви ко мне.

– Меня заставили, – всхлипнула Валиева, – загнали в угол. Даже не представляешь, в какой…

Воровка осеклась и прикрыла рот ладонью.

– Ну, продолжай, – велела я.

Анна без спроса схватила с моего стола листок, ручку, написала на бумаге: «Давай поговорим в твоей машине, кабинет, вероятно, прослушивается». Потом громко заявила:

– Только сейчас вспомнила! Шкурову уволили за отвратительное поведение на рабочем месте, она грубила посетителям. Такой экземпляр что угодно придумает, лишь бы остаться вне подозрений. Я вообще ни при чем.

С этими словами Валиева выбежала вон из кабинета, от всей души стукнув дверью о косяк. Я обомлела. Дверь вновь распахнулась, в комнату всунулась голова грубиянки. Анна приложила палец к губам и снова исчезла.

В полном недоумении я посидела минут пять, потом спустилась на парковку, села за руль, ощутила аромат эксклюзивных духов «Бака», которые еще не поступили в продажу, и тихо осведомилась:

– Ань, ты тут?

– Да, – еле слышно раздалось в ответ, – сижу сзади на полу, прикрылась пледом. Уезжай скорее.

Я ощутила себя героиней дешевого романа про шпионов.

– Адрес скажи.

– Ленинградское шоссе, указатель на Речное.

Дорога заняла чуть больше часа. По пути Аня несколько раз шептала:

– Проверь, не едет ли за нами одна и та же машина!

Повернув на Речное, я продолжила путь, и вдруг Валиева сказала:

– Здесь опять налево!

Я притормозила.

– Что-то автомобилей не видно ни впереди, ни сзади, ни на противоположной полосе. Что за спектакль? Говори правду!

– Безопаснее нам съехать с шоссе.

– Широкую шумную магистраль мы уже покинули, – не дрогнула я. – Углубляться в лес по узкой колее желания нет. И автомобиль жаль. Прекращай корчить из себя шпиона!

– Надо добраться до села Волково, иначе ты не поверишь ни одному моему слову, – заплакала Валеева. – Ты должна все сама увидеть!

– Сколько денег я взяла у тебя? – поинтересовалась я.

– Ты из редкой категории людей, которым хватает денег от получки до получки. И вообще-то, можешь за сутки потратить все, что получила, Звягин тебе любую сумму даст, – всхлипнула Аня. – Зачем задаешь дурацкий вопрос?