Обитаемый купол

Мой парень Евгений полностью согласен с этими словами, придерживаясь своих целей, укрепить наш союз чтобы я уж точно не смогла от него сбежать. А я и не собиралась, просто мне нравится независимость, и желание оставаться в роли девушки пересиливает желание стать женой. Нет, меня не пугает замужество, со стороны того, что всё резко может измениться, и Женя станет не родным, заставит сидеть дома и убираться, и вот мы уже наряжаем детей в праздничные новогодние костюмы. Вовсе нет, мы оба адекватные, взрослые не по годам, и у обоих даже мыслей о продолжение рода пока не возникало. Разве что…

Иногда приезжаем вместе к моим родителем и там играем с сестрой. Луизе почти столько лет, сколько и нашим отношениям, и в шутку мы говорим о том, что если бы у нас родился ребёнок, в начале, это вполне могла быть Луиза.

Девочка нас очень любит, часто звонит, спрашивая, когда мы приедем, готовит разные подделки, рисует, и все время просит маму разрешить хоть недолго пожить у нас, забавная история. Однажды она оставалась с нами на несколько дней, тогда мне пришлось отпроситься с работы. У отчима случился приступ, и мама повезла его в больницу, они были вместе, после его операции, и потом еще весь период восстановления. А мы с Луизой читали сказки, смотрели мультфильмы, играли, и делали все что делают счастливые сёстры, хотя и разных возрастов.

Я люблю всем сердцем эту девчонку, и видеть испуганное выражение на детском личике, ужасно ранит мою молодую и не до конца окрепшую психику, страшно подумать что творится в душе у этого маленького создания.

Мама успокаивает бабулю, та хватается за живот. Она у нас крепкая, и не старая, ей всего шестьдесят пять. Всю жизнь занималась бегом, и питалась по часам, отчего выглядит на десять лет моложе.

– Аннушка моя,– так говорил дедушка, когда они были вместе, а потом он изменил ей и жизнь его пошла по наклонной. Бабушка Анна сдала в тот момент, но быстро взяла себя в руки, и погрузилась с головой в свой цветущий сад, большой огород и воспитание моей мамы.

Дедушки уже нет с нами, давно, эта трагедия, его потеря прошла для меня по касательной, не задев в самое сердце, маму же это потрясение не обошло, ранив глубоко внутрь.

Мама много раз предлагала бабушке переехать, но все уговоры были напрасными, бабуля не хотела, и приводила множество аргументов, говорила, что не сможет в квартире, и что с трудом проживёт без всех своих друзей, пенсионеров.

Отчего-то маме было неприятно это слышать, может она хотела видеть свою родительницу каждый день рядом, боясь потерять и ее, а та словно пренебрегает нами.

– Ты прости меня доченька, я ведь хотела к вам переехать, но вот думала старая такая буду только мешать, у вас там своя жизнь, свои дела. – Бабушка сказала это так неожиданно, у меня навернулись слезы. Мы сидели в кустах, под деревом рябины, возле белого домика, как нам и велели мужчины, и Анна решила здесь признаться дочери о своих мыслях. Они обе расплакались, слезы текли из глаз и у меня, а маленькая Луиза спала свернувшись в клубочек у меня на руках.

Мы слышим неподалеку какие-то знакомые звуки. Это мопед, за ним еще что-то жужжащее. Красный трехколёсный аппарат для перевозки людей. Обычное явление для туристических мест, но не для деревни. Может тут принято пользоваться таким транспортом как маршрутным такси, я не успела заметить.

Женя на скутере один, он показывает нам садиться в пассажирский трицикл. Я несу малышку Луизу на руках, и только хочу расположиться на задних местах, как дедуля, который был за рулем, показывает сесть мне с ней вперед.

Это разумно, как я не догадалась сразу, я ведь могу держать ее на руках, а мама и Бабушка поместятся сзади. Но дедуля пытается мне объяснить на пальцах, что за рулем поеду я. И кладёт мою руку на ручку газа.

– А как же вы? – кричу я, но все напрасно, он глухонемой и совершенно меня не слышит. Потом он показывает на бутылку с прозрачной жидкостью и пальцем указывает на бак. Я понимаю что топлива там лишь половина. А этого литра наверняка не хватит на долго.

Женя кричит что надо ехать за ним, и мы трогаемся. Он научил меня водить мотоцикл, я знаю как он работает, и придерживая малышку, обхватив ее одной рукой, осторожно дергаю ручку газа на себя чтобы не отстать от Евгения.

Луиза уже не спит, она проснулась как только завёлся этот трицикл, она облокотилась на меня, и держится ручками изо всех сил. На улице душно, и ветра почти нет, мы двигаемся не так быстро, да и наш транспорт закрыт почти со всех сторон прозрачным навесом. Видимо от дождя. Как бы он был кстати. Хотя может и нет, тогда дорога была бы скользкой.

Мы едем в полной темноте, я лишь ориентируюсь на огонёк мопеда спереди, и слышу как бабушка начала молится. На душе становится поспокойнее, но потом я замечаю что мы отдалились от деревни и едем по загородной дороге. Совершенно темно, все фонари выключены, или их вообще нет на дороге, и мы двигаемся все медленнее.