Обитаемый купол

Дверь в комнату была не заперта, но Айван все равно постучался, Роза еле слышно ответила «Входите», и мне стало страшно от этого немощного голоса.

Айван открыл дверь и мы оба увидели страшное, Роза лежала поверх заправленной кровати и выглядела как живой мертвец, вся бледная, на лбу испарина пота, Айван сразу же как сумасшедший закричал: «Не подходи к ней, это вирус! Я срочно отправлю ее в больницу!»

Он выбежал из комнаты и понёсся вниз по лестнице, потом я услышала стук входной дверью.

Я быстро подошла к Розе. Она не возражала, наоборот произнесла пару успокоительных фраз: «Ты уже поняла, что это не вирус, не бойся, подходи. Это смесь трав.»

– Но зачем вы отравили себя?

– Я должна была! Иначе он стал подозревать.

В ее словах была правда, и ее было много, он ведь и правда подозревал свою мать, и обстоятельства складывались странно.

– Вы выглядите плохо, может перебор с дозировкой? Что теперь будет?

– Не переживай, я вернусь через несколько дней, все будет хорошо.

– Но Айван взял билеты на завтра. Боюсь что он заставит полететь без вас. Кажется я сделала только хуже! Роза вы могли спокойно жить в своей квартире.

– Я должна поехать с вами.– сказала она тихо.

Родители Айвана были старше моей мамы. Айван поздний ребёнок, но внимания ему доставалось не так много, как обычно, бывает в таких семьях. Мама постоянно была занята на работе, отец неделями в командировках. Мальчик проводил время с бабушкой. Когда мы переехали в дом по соседству, он часто заглядывал к нам. Я помнила долгие прогулки. Мы целыми днями бегали по огороду, заходили в коровник соседей, собирали малину, осторожно пробираясь через колючие кусты.

Роза выглядела как настоящая бабушка. Она давно перестала красить волосы, голова была полностью седой. Тонкие руки, в пигментных пятнах. Бледное лицо.

У меня навернулись слёзы и я выбежала из комнаты.

Внизу, когда я спускалась с лестницы он вошёл во входную дверь не один, снова знакомые носилки и два Амбала, я быстро отошла в сторону освободив им путь.

Розу унесли, а мы остались в доме вдвоём. Он направился к холодильнику и принялся сметать все продукты в мусорное ведро. Я помогала ему, а слезы все предательски текли из глаз.

– Эй, малышка, хватит, ты чего?– произнёс он ласково и прижал меня к своей груди. Тонкая хлопковая кофта быстро пропиталась моими слезами. Я рыдала навзрыд, и контролировать это было не в моих силах.

В детстве, когда я упала с крыши старой машины. Ржавая, разобранная колымага стояла у соседского двора, мы любили полазить внутри, но залезть на крышу. Это было сверх круто. Когда я упала на щебень и стесала себе руку до крови рядом появился Айван. Он подбежал и крепко обнял меня, а я громко зарыдала.

Было страшно и обидно. Сквозь слезы я говорила что не хочу домой. Айван отвёл меня к своей бабушке, и она обработала рану йодом. Было больно, но я терпела, лишь бы не получить дома от мамы. Еще страх от того что мне запретят выходить на улицу.

Тогда, вечером он разговаривал с моей бабушке и просил ее не винить меня, и не ругать. Он сказал что соседский мальчишка толкнул меня, и он с ним разберётся.

На следующий день у соседского мальчишки была перевязана рука, в точности как у меня. Но я не знала почему. И никогда не задавалась вопросом. Мне было шесть, какие тут вопросы.

– Все будет хорошо. Ты не должна переживать. Как ты смогла так привязаться к Розе?– сказал он в недоумении.

– Айван она так плохо выглядит, надо ехать вместе с ней. Я взялась руками за голову. И все еще всхлипывала.

– С ней все будет хорошо, мы с тобой пережили то же.

– Ты не можешь так говорить. Ее возраст, ей уже намного хуже, чем было нам.

Он спокойно обнял меня, словно его не волновало происходящее. Хотелось напомнить ему что это его мама сейчас борется за жизнь. Но я не стала.

Вдруг я поняла что моя паника лишь делает ему больно. Совсем недавно он перенёс утрату. Бабушка и отец. А теперь и она.

– Поедем в больницу,– произнесла тихо, заглядывая ему в глаза.

– Сейчас? Какой смысл?

– Навестим Розу, чтобы она понимала что не одна. Что мы рядом.

– Ты не знаешь что она за человек. Конечно я хорошо к ней отношусь, но это лишнее. О ней позаботятся доктора.

– Айван, ты спал в моей палате, когда я была на ее месте.

– Да, был. Ты самое дорогое, что есть у меня.

– Ты не преувеличиваешь?– я присела на высокий стул, который стоял у барной стойки. Мне было страшно говорить с ним в таком тоне, не понимаю что от него ожидать. Но я все же продолжила. – У вас проблемы в отношениях?

– Зачем мы сейчас говорим об этом?– не напряжение, скорее огорчение читалось на его лице. Мрачен, взгляд опущен вниз.

– Ты можешь мне доверять, правда?– я уточнила.

– Заготовленная речь психолога? Ало здравствуйте, это горячая линия поддержки в трудной жизненной ситуации?– он поднял глаза и улыбнулся

– Ладно, давай займёмся чем хочешь. Не буду больше на тебя нападать со своей психологической помощью. Может разобрать холодильник тебе действительно было нужнее, чем поговорить со мной.