Обитаемый остров (Восстановленный полный вариант 1992 года)

Он улыбался, похлопывал, жал руки, а сам все это время думал, что вот второй раз он уже здесь с прошлого года, и все вроде бы по-старому, но раньше он как-то не обращал на это внимание… А теперь вот обратил. Почему только теперь?… А, вот почему! Что такое был для меня Странник год или два назад? Формально – один из нас, фактически – кабинетная фигура, не имеющая ни влияния на политику, ни своего места в политике, ни своих целей в политике. Однако с тех пор он успел многое. Общегосударственного масштаба операция по изъятию иностранных шпионов – это его акция. Прокурор сам вел эти процессы и был тогда потрясен, поняв, что имеет дело не с обычными липовыми шпионами-выродками, а с настоящими матерыми разведчиками, заброшенными Островной Империей для сбора научной и экономической информации. Странник выудил их всех, всех до единого, и с тех пор стал неизменным шефом особой контрразведки.

Далее, именно Странник раскрыл заговор лысого Волдыря, фигуры жуткой, сидевшей очень прочно, сильно и опасно копавшей под шефство Странника над контрразведкой. И сам же его шлепнул, никому не доверил. Он всегда поступал открыто, никогда не маскировался и действовал только в одиночку – никаких коалиций, никаких уний, никаких временных союзов. Так он свалил одного за другим трех начальников Военного департамента, – те даже пикнуть не успевали, а их уже вызвали наверх, – пока не добился, чтобы поставили Дергунчика, панически боящегося войны… Это он год назад зарубил проект «Золото», представленный наверх Патриотическим Союзом Промышленности и Финансов… Тогда казалось, что Странник вот-вот слетит, потому что проект вызвал восторг у самого Папы, но Странник ему как-то доказал, что все выгоды проекта – сугубо временные, а через десять лет начнется повальная эпидемия сумасшествия и полная разруха… Он все время как-то ухитрялся им доказывать, никто никогда ничего не мог им доказать, только Странник мог. И в общем-то понятно, почему. Он никогда ничего не боялся. Да, он долго сидел у себя в кабинете, но в конце концов понял свою истинную цену. Понял, что он нужен всем нам, кто бы мы ни были и как бы ни дрались между собой. Потому что только он может создать защиту, только он может избавить нас от мучений… А сопляки в белых халатах рисуют на него карикатурочки, и он им это позволяет…

Референт распахнул перед прокурором очередную дверь, и прокурор увидел своего Мака. Мак в белом халате с шевроном на рукаве сидел на подоконнике и смотрел наружу. Если бы какой-нибудь советник юстиции позволил себе в служебное время торчать на подоконнике и считать галок, его можно было бы со спокойной совестью пустить по этапу, как явного бездельника и даже саботажника. В данном же случае, массаракш, ничего сказать было нельзя. Ты его за шиворот, а он тебе: «Позвольте! Я ставлю мысленный эксперимент! Отойдите и не мешайте!»

Великий Мак считал галок. Он мельком взглянул на вошедших, вернулся было к своему занятию, но тут же снова оглянулся и всмотрелся более пристально. Узнал, подумал прокурор. Узнал, умница моя… Он вежливо улыбнулся Маку, похлопал по плечу молоденького лаборанта, крутившего арифмометр, и, остановившись посередине комнаты, огляделся.

– Ну-с… – произнес он в пространство между Маком и Головастиком. – А здесь у нас что делается?

– Господин Сим, – сказал Головастик, краснея, подмигивая и потирая руки, – объясните господину инспектору, чем вы… кхе… гм…

– А ведь я вас знаю, – сказал великий Мак, как-то неожиданно возникая в двух шагах от прокурора. – Простите, если я не ошибаюсь, вы – государственный прокурор?

Да, иметь дело с Маком было нелегко, весь тщательно продуманный план полетел к черту сразу же: Мак и не подумал ничего скрывать, он ничего не боялся, ему было любопытно, он смотрел на прокурора с высоты своего огромного роста, как на некое экзотическое животное… Надо было перестраиваться на ходу.

– Да, – с холодным удивлением произнес прокурор, переставая улыбаться. – Насколько мне известно, я действительно государственный прокурор, хотя мне непонятно… – Он нахмурился и вгляделся в лицо Мака. Мак широко улыбался. – Ба-ба-ба! – воскликнул прокурор. – Ну конечно же… Мак Сим, он же Максим Каммерер! Однако, позвольте, мне же доложили, что вы погибли на каторге… Массаракш, как вы сюда попали?

– Длинная история, – ответил Мак, махнув рукой. – Между прочим, я тоже удивлен, увидев вас здесь. Никогда не предполагал, что наши занятия интересуют Департамент юстиции…

– Ваши занятия интересуют самых неожиданных людей, – сказал прокурор. Он взял Мака под руку, отвел его к дальнему окну и доверительным шепотом осведомился:

– Когда вы нам подарите пилюли? Настоящие пилюли, на все тридцать минут…

– А вы разве тоже?… – спросил Мак. – Впрочем, да, естественно…

Прокурор горестно покачал головой и с тяжелым вздохом закатил глаза.