Обитатель лесов (Лесной бродяга) (др. перевод)

Спустя час новый индеец вскочил в лодку. Последний обратился к Палящему Лучу с несколькими словами на наречии команчей. На этот раз оба индейца, вместо того чтобы продолжать грести, вынули свои весла из воды и пустили лодку по течению. Послышалось отдаленное журчание, отголосок которого явственно отражали своды, нависшие над рекой. Вскоре шум усилился; казалось, поток воды лился через какую-то отмель, но темнота мешала видеть, что происходило за лодкой. Утлый челн стал медленно вращаться; несмотря на то, индейцы, сидевшие у весел, не прилагали ни малейшего старания управлять лодкой, и она плыла вперед почти поперек течения. Наконец лодку опять подхватило усилившимся течением, скорость плавания увеличилась до того, что лодка неслась по воде, точно стрела. В этом месте реки находился порог, через который команчи пустили лодку на авось, не имея возможности управлять ей в темноте. Вода кипела и пенилась под хрупким судном, которое, казалось, летело по облаку пены.

Вдруг лодка получила страшный удар, но потом разом остановилась. Переправа через опасную быстрину совершилась благополучно, Палящий Луч со своим товарищем опять взялись за весла.

Миновав пороги, путники скоро увидели конец узкого прохода. Выйдя на открытое место, они решились пристать к берегу и немного подправить судно, в котором оказалась течь.

Перед путниками расстилалась голая равнина с несколькими хлопковыми деревьями.

— Орел и Насмешник на берегу могут отдохнуть, а я с моими тремя воинами разведу огонь, чтобы починить нашу лодку, которая немного течет, — объявил Палящий Луч.

— С вашего дозволения, почтенный друг, — возразил Хозе, — прежде надо покушать, а потом уж спать, если хватит времени.

Команчи развели огонь и уселись вокруг вместе с тремя охотниками. Остатки убитого накануне бизона зажарили на углях.

— Не слышите ли вы подозрительного шума? — спросил Хозе индейца.

— Палящий Луч прислушивается к вою волков, предвещающих будущее, — был ответ.

— У вас, почтеннейший мой, превосходный слух, и вы можете им похвастать. Что же предвещает завывание двух ничтожных волчат, которых мучает голод?

— Когда индейцы отправляются на охоту, — отвечал команч, — степные волки следуют за ними в молчании и предчувствии, что получат свою долю добычи; переярки же подают голос, словно требуя и себе долю. Я слышал голос волков на севере; отряд Черной Птицы находится на востоке. Поэтому на севере должна быть другая партия, которую наши вестники не видали. Буйволы бегут от нее: мой отец может их слышать.

И в самом деле, в отдалении слышен был неопределенный, глухой шум.

Взяв в руки горящую еще головню, команч стал осматривать поверхность земли вблизи от того места, где был разведен костер. Широкая полоса саванны, утоптанная, точно дорога для бега, шла от равнины к реке.

— Мы находимся возле тропы буйволов; это опасное место, от которого надо скорее удалиться, и едва ли у нас на это останется время. Скоро здесь промчится стадо.

Палящий Луч сказал несколько слов своим подчиненным, которые тотчас разбросали костер и поспешно затушили огонь, кроме одной головни, оставшейся в руках предводителя. Затем с помощью охотников индейцы подняли лодку и понесли вслед за юным своим предводителем, который на этот раз выбрал для остановки вершину одного из тех низеньких холмов, которыми пестрела саванна. Снова был разведен костер, и три красных воина принялись опять конопатить лодку. Едва приступили они к работе, как на противоположном берегу против того места, которое они покинули, показалось стадо быстро мчащихся буйволов. От неудержимого напора обитателей степей с треском рухнули хлопковые деревья. Оглушающий рев смешался с шумным храпом дикого стада, ринувшегося в реку на переправу.

Глава XLIV

— Итак, мой сын верит снам и предвещаниям? — спросил Розбуа, когда вдали затих грохот копыт бизоньего стада.

— Голос предвещающего волка никогда не обманывает, — ответил Палящий Луч тоном, в котором заключалось столько уверенности, что канадец не мог удержаться от улыбки. — Сновидения, посылаемые Великим духом спящему воину, тоже никогда его не обманывают. Не думал ли Орел снежных гор, что буйволы лишают себя сна в этот час ночи для того, чтобы совершить переход, пользуясь ночной прохладой?

— Это не совсем верно: Господь посылает ночью сон им и людям. Буйволы не волки и не тигры, рыскающие в темноте, а день проводящие во сне. Я полагаю, индейцы согнали стадо, которое только что пробежало мимо нас.

— Сновидения служат для моего духа тем же, чем является вой предвещающего волка для моего слуха, а бегство буйволов в ночную пору для моих глаз, — это знак, что опасность окружает нас.

— Если ваше мнение верно, — отвечал Розбуа, — то для нас благоразумнее тотчас пуститься в путь.