Обитатели миража (пер. Д.Арсеньева)

Я посмотрел на Дару. Она протягивала мне мех с вином. Я взял его дрожащими руками и отпил. Хорошее вино меня подстегнуло. Неожиданно я отвел мех от губ.

— Смуглая девушка рррллия… Эвали. Она не с тобой.

— Она здесь. Я посадила ее на другую лошадь. Была схватка, господин.

Я посмотрел в лицо Эвали. Она смотрела на меня холодным, непримиримым взглядом.

— Вымой лицо остатками вина, господин. Ты не подходящее зрелище для нежной девушки.

Я провел рукой по лицу, она стала красной от крови.

— Кровь Тибура, Двайану, слава богам!

Дара подвела мою лошадь. В седле я почувствовал себя лучше. Взглянул на Тибура. Пальцы его еще слабо дергались. осмотрелся. На краю моста группа лучников Карака. Они подняли в приветствии луки.

— Двайану! Да здравствует Двайану!

Мое войско казалось странно маленьким. Я позвал: «Нарал!»

— Погибла, Двайану. Я говорила, была схватка.

— Кто ее убил?

— Неважно. Я его убила. А остатки эскорта Тибура бежали. Что теперь, господин?

— Подождем Люр.

— Нам ждать недолго: вон она едет.

Послышались звуки рога. Я повернулся и увидел скачущую по площади ведьму. Ее рыжие пряди развевались, меч покраснел, она была почти так же вымазана кровью, как я. С ней ехало несколько ее женщин и половина ее дворян.

Я ждал ее. Она остановила лошадь, осмотрела меня блестящими глазами.

Мне следовало убить ее, как Тибура. Я должен был ненавидеть ее. Но я обнаружил, что не могу ее ненавидеть. Всю ненависть я истратил на Тибура. Нет, я не ненавидел ее.

Она слегка улыбнулась.

— Тебя трудно убить, Желтоволосый!

— Двайану, ведьма.

Она полупрезрительно взглянула на меня.

— Ты больше не Двайану!

— Попробуй в этом убедить солдат, Люр.

— О, я знаю, — сказала она и взглянула на Тибура. — Значит, ты убил Кузнеца. Что ж, по крайней мере ты все еще мужчина.

— Убил для тебя, Люр, — насмехался я. — Разве я не обещал тебе?

Она не ответила, только спросила, как перед этим Дара:

— А что теперь?

— Подождем, пока не опустошим Сирк. Потом поедем в Карак, ты рядом со мной. Мне не нравится, когда ты у меня за спиной, ведьма.

Она спокойно поговорила со своими женщинами, потом сидела, склонив голову, думая, ни слова не говоря мне.

Я прошептал Даре:

— Можно доверять лучникам?

Она кивнула.

— Попроси их подождать и идти с нами. Пусть оттащат куда-нибудь тело Тибура.

С полчаса шли солдаты, с пленниками, со скотом, лошадьми и другой добычей. Проскакал небольшой отряд дворян. Они остановились, заговорили, но по моему слову и кивку Люр проехали по мосту. Большинство дворян при виде меня казались встревоженными; солдаты приветствовали меня радостно.

Последний небольшой отряд выехал их расщелины, ведущей в Сирк. Я искал Шри, но его не было, и я решил, что его отвели в Карак с пленными раньше. А может, он убит.

— Идем, — сказал я ведьме. — Пусть твои женщины едут перед нами.

Я подъехал к Эвали, снял ее с седла и посадил перед собой. Она не сопротивлялась, но я почувствовал, как она отстраняется. Я понимал, о чем она думает: она сменила Тибура на другого хозяина, она всего лишь военная добыча. Если бы я не так устал, вероятно, мне было бы больно. Но мой мозг слишком устал, чтобы реагировать на это.

Мы проехали по мосту над вьющимися парами рва. Мы находились на полпути к лесу, когда ведьма откинула голову и послала долгий воющий зов. Из папоротников выскочили белые волки. Я приказал лучникам приготовить луки. Люр покачала головой.

— Незачем стрелять в них. Они идут в Сирк. Они заслужили награду.

Белые волки устремились к мосту, пробежали по нему, исчезли.

— Я тоже выполняю свои обещания, — сказала ведьма.

Мы поехали через лес в Карак.

22. ВОРОТА КАЛКРУ

Мы были близко к Караку, когда начали бить барабаны малого народа.

На мне все более нависала свинцовая усталость. Я старался не уснуть. Какое-то отношение к этому имел удар Тибура, но я испытал и другие удары, к тому же я ничего не ел с утра. Я не в состоянии был думать, тем более планировать, что нужно сделать по прибытии в Карак.

Барабаны малого народа разогнали мою усталость, я пришел в себя. Вначале они ударили, как гром над белой рекой. После этого они забили в медленном, постоянном ритме, полном непримиримой угрозы. Как будто смерть встала у пустых могил и наступила на них, прежде чем подойти ближе к нам.

При первых же звуках Эвали выпрямилась, напряженно слушала каждым нервом. Я сдержал лошадь и заметил, что ведьма тоже остановилась и прислушивается с напряжением, не меньшим, чем у Эвали. Что-то невыразимо тревожное было в этом монотонном бое. Что-то в нем было выходящее за пределы человеческого опыта, более древнее, чем человек. Как будто в унисон бились тысячи сердец, единым неизменным ритмом… безжалостным, неумолимым… он захватывал все новые и новые пространства… распространялся, расширялся… и вот они уже бьют повсюду вдоль белой Нанбу Я обратился к Люр.

— Я думаю, это последнее мое обещание, ведьма. Я убил Йодина, отдал тебе Сирк, убил Тибура — и вот твоя война с рррллия.

Я не подумал о том, как это прозвучит для Эвали. Она повернулась и бросила на меня долгий презрительный взгляд. А Люр она сказала холодно на ломаном уйгурском: