Обитель душ 2. Эфемерность величия (СИ)

Зарина испытующе глянула в шоколад глаз Аселина, но ничего ясного в них прочитать не смогла.

— Ладно, но если это опять подстава, легко вы не отделаетесь.

Девочка бухнулась на мозаичный пол и с интересом уставилась на бородатого заключенного. Тот не двигался, его голова была опущена, спутанные волосы свисали неприглядными лохмами. А еще от него шел неприятный запах.

— Я зафиксировалась, — сообщила Зарина, морща нос. — Что теперь? Мне что, его расшевелить нужно?

— Нет. — Аселин пожирал ее глазами. — Достаньте камень Душ.

— Камень Душ?! — Этот вопль последовал из кресла Имбер, но тут же смолк. На него даже внимания не обратили.

Зарина безропотно сунула руку в карман и положила себе на ладонь прозрачный камень.

— А дальше-то что?

— Позовите его, — прошелестел Аселин. — Позовите заключенного.

— Позвать? — Зарина озадаченно обвела взглядом присутствующих. Все смотрели на нее с таким выражением, будто она была частью какого-то феерического представления. — Мужик. Эй, мужик! Хорош спать!

Мужчина перед ней дернулся и резко поднял голову. Его глаза расширились, когда он узрел перед собой Зарину.

— Ты кто такая? — взревел он. — Где я?

Зарина нахмурилась, думая, как она должна поступить в этом случае. И вообще, чего все от нее ждут?

— Что это у тебя, девка? — Мужчина рассматривал камень на ее ладони. — Неужто камень Душ? Так ты что, «человек из ниоткуда»? — Заключенный залился кашляющим смехом. — Дьявольщина! Чертова подделка! Думаешь, я в эту бредятину поверю, что кто-то может к камню Душ голыми руками прикасаться? Сдохни, тварь!

Мужчина с диким воплем кинулся на Зарину. Девочка, стиснув зубы, повалилась спиной на пол, краем уха слыша топот чьих-то приближающихся ног.

Внезапно пальцы заключенного коснулись все еще раскрытой ладони Зарины. Камень Душ обжог ее кожу холодом. Она услышала глухой причмокивающий звук, и в следующее мгновение напавший на нее мужчина рухнул рядом без движения.

В глазах Зарины помутилось. Она видела все. Успела заметить, как за долю секунды погасла жизнь в глазах мужчины, как расслабились мышцы, перестав получать сигналы от мозга, как отклонилась в сторону голова, будто мужчина забыл, что ее нужно держать прямо. Он будто бы превратился в куклу, и эта кукла безвольно растянулась на полу, в беспорядке раскинув ноги и руки. Некоторые пальцы на его руках от удара о пол переломились пополам, да и нога в обычном состоянии не гнулась под таким углом — заключенный сейчас должен был бы орать от боли. Но мужчина молчал. У марионетки отрезали ниточки, и она повалилась за сцену...

Наверное, Зарина кричала. Непонятно было, потому что ощущение камня в ладони перебивало все остальные чувства. Камень Душ чуть раньше обжег ее холодом, но сейчас пульсировал теплом, будто обмороженная конечность, в которую резко подали ток крови.

Все-таки Зарина кричала. Вопли оглушали, и девочка попыталась захлопнуть рот, чтобы не издавать больше ни звука, но оказалось, что ее губы итак были плотно сжаты. Значит, кричала не она? А куда делся тронный зал?

Зарина моргнула. Снова это ощущение просмотра фильма через водную гладь. Но, Господи, какое ужасающе громкое у него на сей раз звуковое сопровождение.

Девочка моргнула еще раз. В лицо ей ударился солнечный свет. Ах, вот и источник криков. Мальчик-блондин, тот самый шестилетка, которому женщина с каштановыми волосами перевязывала руку в первом видении Зарины. Он стоял на коленях в траве и бился в судорогах. Его глотка издавала беспрестанные животные вопли, а по щекам катились слезы, смешиваясь с соплями. Над ним возвышался мальчик-брюнет, и в нем с Зарина без проблем узнала Лауса. Глаза брата почти выкатились из орбит. Его била крупная дрожь, а слезы капали на белоснежную рубашку, но он совершенно этого не замечал.

Лаус? И... Зарина глубоко вздохнула. Алексис. Лаус и Алексис. Ее старшие братья. Почему они рыдают? Почему Алексис бьется в истерике? Почему аккуратный Лаус не замечает пятен на свой замечательной рубашке?

Зарина опустила взгляд. Пятна. Снова ей пять лет, снова белый сарафанчик, снова рисунок из крови. И на руках кровь, и на ногах. Но она не ее. Словно перед ней с большой высоты упал пакет с кровью и лопнул, обрызгав ее с головы до пят.

Эштель устремила взгляд вперед. Что-то было между ними, между ее бьющимися в истерике братьями и ней самой, какой-то предмет. Огромный предмет, но разглядеть его Зарине не давала вездесущая водная гладь, через которую она воспринимала видение. Что-то она видела четко, а что-то расплывалось, как сода в воде.

Зарина напрягла зрение и разглядела у самых своих ног чью-то руку, забрызганную кровью. Следую взглядом по руке, девочка обнаружила, что она присоединена к телу. Что-то большое придавило ком плоти, который когда-то был человеком, а глазам Зарины предстала верхняя часть туловища кого-то, обмотанного длинными каштановыми волосами и утопающего в крови. Так значит, лопнул вовсе не пакет с кровью...

Кровь не давала разглядеть лицо человека — женщины. Но Зарина ведь и раньше видела лицо этой женщины: в том, первом видении. Хотя нет, еще раньше. Она видела ее...