Обитель любви

До них доносился ровный плеск воды в фонтане.

— Хочешь как-нибудь побывать в Сан-Педро? — спросил Три-Вэ.

Она вопросительно взглянула на него.

— Если приедешь, поможешь мне сразу убить двух зайцев. Во-первых, хочется познакомиться с тобой поближе. И во-вторых, там, на Сигнал-хилл, есть кусок земли, который принадлежит мне. Ты когда-нибудь бывала в тех местах?

Она кивнула.

— Да. С одной стороны там открывается вид на гавань и океан, а с другой — на долину реки, которая тянется до самых гор. Кажется, что стоишь на островке. — Тесса, судя по всему, успокоилась. Сцепив длинные тонкие пальцы, она подалась к нему, все еще немного робея.

— Папа там бурил нефть. Правда, очень давно. Я была маленькая, а «Паловерде ойл» еще не разрослась, как сейчас. Папа, бывало, брал меня на участки. — Она пожала плечами. — Неперспективные скважины. На Сигнал-хилл только неперспективные скважины. Он продал участки.

— Бад умен. Я начал там бурить еще до него. Не забил ни один нефтяной фонтан. Но я не продавал свою землю, потому что на ней есть пирамида из камней — геодезический знак, — на которой я люблю сиживать.

— Я взбиралась на нее.

— Когда я сижу там, мне кажется, что оживает древняя легенда о том, что Калифорния — остров, лежащий справа от Индии.

— И там живут храбрые сильные амазонки, приручившие белоголовых грифов.

— Да! Совсем близко от земного рая, — сказал он, и на его губах мелькнула робкая юношеская улыбка, спрятавшаяся в бороде. — Теперь, Тесса, ты поняла, почему Бад богач, а я неудачник.

Она изумленно взглянула на него. Он уже понял, что девушка не привыкла мыслить категориями процветания и нищеты. Три-Вэ догадался, почему у него поначалу сложилось о ней неверное впечатление. Тесса была исключительно добрым человеком. А истинная доброта встречается гораздо реже красоты, таланта или необыкновенного интеллекта. Она так редка, что обычно ее принимают за нечто иное: за глупость, слабость, браваду, отчужденность.

— Я позвоню тебе, когда выберусь туда, — сказал он. — У тебя неважный вид, милая. Может, пойдешь приляжешь?

Она отрицательно покачала головой и коснулась рукой его рукава.

— Дядя, я рада, что мы подружились, — сказала она.

Она медленно поднималась по лестнице. Дойдя до верха, обернулась и помахала ему рукой, а затем скрылась в коридоре. Три-Вэ смотрел вверх до тех пор, пока не услышал звук закрываемой двери. Душевного смятения как не бывало, и он подумал: «Общение с ней подобно отдыху в спокойной гавани».

Улыбнувшись про себя этой возвышенно-поэтической мысли, он вернулся в столовую, где все еще шел разговор о дневнике Лайи.

5