Обитель Синей Бороды

– Да случайно, в общем. Я в той поликлинике, где она наблюдалась, медсестрой в летнее время подрабатывала, пока Алешенька в санатории был… Но теперь это уж не имеет значения, Сони все равно нет. Да и не докажешь ничего, все только слова, догадки… А у Марка большие связи… Так что беги от него, девочка. Если не хочешь пропасть – беги… К ребенку своему беги, ты ему нужна… – Наталья снова отерла испарину со лба, содрогнулась, будто от холода. Обняв себя руками, произнесла тихо: – Что-то устала я от нашего разговора, будто вагон с углем разгрузила.

– Да, да, я понимаю… Тяжело вам, конечно… Спасибо вам за все, Наталья. Мне ехать пора. Спасибо…

– Ну что ты, Сонечка. Все нормально. Надо же, я и не заметила, когда перешла на «ты»… Счастья тебе, милая. Все у тебя будет хорошо.

– Вы думаете?

– Да что – я?.. Главное, чтобы ты сама на это хорошее настроилась. На свое. То есть постаралась в себе разобраться, отделить главное от второстепенного, через себя пропустить… И как отличить одно от другого… В том-то и беда, Сонечка, что каждый эти вопросы решает сам, никто не придет и не вложит нужный ответ в голову. Только в какой момент это решение приходит, очень важно. Главное, чтобы не оказалось поздно, чтобы решение не превратилось в позднее покаяние… Иди, счастливой тебе дороги. И счастливого прозрения, девочка. Ступай с Богом.

Соня, пока ехала обратно, плакала всю дорогу. Так жаль было эту женщину! Такая силища любви осталась в ней! Любви много, а крылья поломаны… Ну вот где справедливость, где? Ей бы этой силы Натальиной – хоть малую толику…

И снова слезы стали застилать глаза, она почти не видела дороги. И досада на себя внутри поднялась: «Почему я-то испугалась? А главное – чего испугалась? Карьеру не сделать? Любовь мужа потерять? Так все равно ж потеряла любовь-то. Хоть так, хоть этак.

Нет, не то, не то… Не в карьере и не в мужниной любви тут дело. Это все – второстепенное. А главное… О господи, помоги найти в себе это главное, дай силы! Я хочу, я могу, я готова… Я сейчас, я быстро. Приеду, вещи соберу и поеду к сыну. Скорее, скорее… Николенька, я уже скоро буду рядом с тобой…

Так, стоп. Стоп! Не будешь ты больше Николенькой, сынок. Кем угодно, но не Николенькой. Прочь, прочь это уничижительно-снисходительное имя! Ты будешь Колей, Коленькой, Коляном, Николашей… Человеком, в общем. Прочь это виновато-отстраненное, ставшее почти нарицательным – Николенька… Ты мой Коля. Мой сынок Коля. Какое хорошее, ласковое сочетание букв – Ко-ля… Ко-ля…»

И снова подступили слезы. Через дрожание губ, через болезненное колотье в груди. Соня наддала газу, проехала мимо поста ГИБДД, не снижая скорости. Да плевать на то, что прав нет! Не догоните! Не догоните, тороплюсь я!

Неуклюже затормозила у ворот, выскочила из машины, торопливо пошла по дорожке к крыльцу. Дверь открыта, никого. Тихо в доме. Тина, наверное, на кухне, ужин хозяину стряпает. Надо исчезнуть без прощаний, без объяснений, по-английски. Наверное, невежливо. Но можно записку оставить… Ой, а паспорт! Паспорт же у Марка остался! А впрочем, черт с ним, с паспортом…

Соня взлетела по лестнице, рванула на себя дверь комнаты…

И застыла на пороге. Марк сидел в кресле, вальяжно раскинувшись и положив ногу на ногу. Смотрел в окно. Будто не слышал, что дверь открылась. Медленно повернул голову…

– Добрый вечер, Сонечка. А я тебя тут дожидаюсь. Ты не против?

– Да ради бога. Это же твой дом…

– Это теперь и твой дом, Сонечка. Кстати, я тебе подарок приготовил… Посмотри, прелесть какая. Тебе понравится.

И протянул длинную глянцевую коробку, обвязанную розовым бантом. Соня автоматически выставила ладони вперед, отстраняясь:

– Не надо, Марк. Не надо мне подарков. Кстати, и серьги с кольцом тоже забери. Они там, в первом ящике комода лежат. И платья…

– Не говори глупостей, Сонечка… – досадливо-болезненно сморщил он лицо, развязывая бант на коробке. – Я сегодня так устал, сил нет… Будь хорошей девочкой, прошу тебя, пожалуйста. Хватит уже нервных экспрессий, надоело, ей-богу. Лучше посмотри, прелесть какая!

Извлек из коробки что-то плоское, огладил пальцами, протянул Соне.

– Это смартфон последней модели, глянь-ка… Я сам выбирал… Очень удобная штучка. Пустячок, а приятно. Возьми, Сонечка, это тебе. Там уже мой номер записан…

– У меня есть телефон, спасибо, не надо. Марк, я хотела поговорить с тобой… Вернее…

– А твой телефон я выбросил, Сонечка.

– Что?! Как это – выбросил? Да что ты себе позволяешь вообще?

– Хм… Хороший вопрос – что я себе позволяю… Можно на досуге пофилософствовать. Давай это потом с тобой обсудим, хорошо? Определим степень дозволенного и недозволенного?

– Верни мой телефон, Марк! Ты думаешь, я наизусть помню все записанные в память номера?

– А зачем они тебе, номера из прошлого? У тебя начинается новая жизнь, стало быть, и номера должны быть новые…

– Верни мне мой телефон, Марк! Мне нужен мой телефон! Мне… Мне позвонить срочно нужно.

– Ну-ну… Сядь, успокойся. Не стой в дверях. Отчего ты так возбуждена, милая? Неужели визит к моей бывшей жене тебя так расстроил?