Обитель Варн

еще не знает, честно говоря, стоит ли знать? Не шуточное дело намечается. Если

принять за истину все сказанное Рицу, то получается, нужно не только подноготную

Гнездевского вскрывать, но и всех своих людей проверить и перепроверить, чтоб

еще на один такой сюрприз не напороться. Вот ведь не было печали…

— Я не давал приказа о вашей ликвидации, — заметил, вставая. — Обязательно

проверю все сказанное и после буду рад продолжить разговор.

— Неприятно узнать темную сторону деятельности ваших людей? — прищурился

Бэфросиаст. — Понимаю. Идите, проверяйте. Вас ждут еще более шокирующие

открытия, полковник, поверьте. Все, что я вам сказал, мелочь по сравнению с тем,

что вас ждет впереди.

— Вы знаете что-то еще?

— Знаю, но не стану говорить, иначе вы подумаете, что я блефую или сговорился с

той же Лисой. Поговорите с ней, с вами она будет откровенна, уверен. Покопайтесь

в биографии почившего капитана… Приятного вам дня, — усмехнулся граф, отвесив

насмешливый поклон.

Виктор Николаевич одарил узника укоризненным взглядом и покинул камеру.

Глава 20

Адам стоял над стеклом барокамеры и вглядывался в лицо Алисы. По нему то и дело

пробегала судорога, губы то кривились, то сжимались, ресницы вздрагивали. Сон

явно был неприятен.

Интересно, что ей снится? — подумал профессор и вздохнул: у его внучки Марыси,

такой же беспокойный сон и короткий, как жизнь. Две девочки, такие разные и

такие похожие. Ничего, Бэфросиаст поможет им.

Профессор кивнул сам себе, уверяя, и провел ладонью по стеклу, за которым лежала

бывшая Варн: спи спокойно. Пусть тебе приснится хороший сон, такой же прекрасный,

как будущее, которое обязательно будет много лучше прошлого….

— Пока ты спала, объект исчез! — рявкнул капитан, срывая с девушки одеяло.

Алиса приоткрыла один глаз, сладко зевнула и, как бы невзначай, переворачиваясь,

заехала взбешенному мужчине в пах: остудись.

Игнат охнул, согнувшись, кулаки уперлись в матрац, а взгляд — в лицо припадочной,

и выдал все, что не могли передать слова.

— В переводе на внятный ты хотел бы, чтоб исчезла я, а не клиент.

— Слушай, ты! — зашипел Гнездевский, но не закончил тирады. Лиса резко села и

выдала в лицо солдафона:

— Ты, слушай! Я тебя ни в номер, ни в спальню не приглашала! Отвернись и выйди!

Я не собираюсь одеваться при тебе!

Игнат мог бы, конечно, поставить ее на место, но резон связываться с разбуженной

кошкой, у которой нрав спросонья круче, чем кипяток? Нет, так он не добьется от

нее нужного результата.

`Ничего, согнусь последний раз'.

Капитан развернулся и, кинув:

— Побыстрей натягивай свои тряпки, — вышел, захлопнув дверь спальни.

Алиса, не торопясь, оделась, потянулась, размяла мышцы и выплыла, наконец, к

Гнездевскому. И застыла на пороге комнаты: РД, полный комплект боевого

снаряжения, пакет, из которого выглядывал край защитной куртки, моток веревки,

карабины лежали на диване. Игнат стоял рядом и проверял боекомплект.

— Что это? — ткнула пальцем в нагромождение спецпредметов Алиса. — Очередное

задание? На этот раз горы, судя по альпинистскому снаряжению. Если ты думаешь,

что я куда-то пойду, то глубоко ошибаешься. Больше ни одного задания. Ни единого.

Все, капитан, агент Лиса службу лично Игнату Гнездевскому закончила.

— Куда ты денешься? — отмахнулся Игнат, продолжая осматривать оружие,

перебирать приготовленное.

— Хочешь узнать? — села в кресло девушка.

— Так, благочестивая мадонна, отставить сентенции. Встала и приняла боекомплект,

карту следования и задание!

— Ага, сейчас, ботинки только поглажу и каску отполирую, — усмехнулась Алиса и

потянулась к вазе на столе за фруктами: пора завтракать.

— Ты меня достала, Сталеску, — качнул головой Гнездевский, откинул рожок для

короткоствольного автомата и сложил руки на коленях. — Я тебя под трибунал

отдам.

— За что? За то, что я не желаю множить трупы на твое благо, бравый капитан? -

бросила презрительно. — Хватит меня трибуналом страшить. Смени флешку — заело.

— Ночью пришел приказ от полковника Горловского: найти и ликвидировать графа

Рицу. А ты его упустила, дура!

— Оскорбил, да? — хохотнула девушка, поедая виноград. — Дезу о приказе

Горловского на ходу выдумал или всю ночь мучил зачатки мозга?

Игнат без лишних слов вытащил из внутреннего кармана куртки синий конверт и

выставил его на обозрение Лисе так, чтоб было видно личную печать и роспись

полковника. Девушка посмотрела на него, глянула на вазу и отодвинула ее на место:

есть больше не хотелось. Как и выполнять приказ. Но одно противиться капитану,

другое полковнику. Служить Гнездевскому она не нанималась, а вот от службы

Родине ее не освобождали.

— Что вам этот граф? — качнула головой Лесс, решительно не понимая, за что

нужно лишать жизни неглупого, неплохого, и, в общем-то, приятного во всех

отношениях человека?

— Второй раз повторить?

— Да, не вампир он, Игнат, не вампир! Кому в голову столь бредовая идея пришла?

Обычный аристократ, немного избалованный, изнеженный, но абсолютно вменяемый и

лояльный к власти.

— Влюбилась, кошка? — прищурился мужчина.

— Других версий нет? — скривилась Лиса.

— Нет. По глазам вижу — упырь произвел на тебя неизгладимое впечатление. Чем же