«ОБХСС–82»

Если бы я сразу подумал головой, то запихнул бы деда в такси, чего бы мне это не стоило. Потому что метро он раньше не видел. А это уже должно было меня насторожить. Но я слишком отвык от того, что Зеленухи даже на далеком расстоянии, способны дотянуться своими щупальцами.

— Стойте тут, я пойду пятаков наменяю, — Велел я Матвею Егорычу и Андрюхе.

Перед тем, как уходил утром из дома, нашел в шкафу шкатулку с деньгами, взял несколько купюр и немного мелочи. Пока еще не знаю, откуда вообще у нас деньги. Я, выходит, не работаю. Семен, тоже, по вполне понятным причинам. Тоня, по идее, наша домработница. Это мы ей должны платить, а не она нас содержать. Соответственно, бабло откуда-то берётся. Вернусь, выясню, откуда. Надо понимать, на что могу рассчитывать. Когда спустился в метро, сначала посмотрел, как ведут себя остальные. Первый опыт присутствия в прошлом меня этому здорово научил. Прежде, чем что-то сделать, подожди, глянь, как ведут себя окружающие. Соответственно, понял что сейчас еще нет ни жетонов, ни, само собой, карточек. Люди, чтоб пройти, совали пятаки.

— Чё это? — спросил Матвей Егорыч указывая на турникет.

— Турникет, — объяснил я. — Бросаешь пять копеек и проходишь.

— Зачем ему пять копеек? — Не понял дед. — Он же мне ничего не даст взамен.

— Ну, это, наверное, как в автобусе, за проезд, — пояснил Андрюха.

— Ааааа. Вот ведь город. Пять копеек, чтоб пройти. Автобус везет. Оно понятно. А тут за воздух плати. Ясно. Так у меня есть пять копеек. Много. — сказал Матвей Егорыч.

— Ну, тогда можно идти, — ответил я. Решил, быстрее приедем домой, так оно надёжнее. От потраченных трех пятаков дед не обеднеет.

Матвей Егорыч достал кошелёк, маленький, пузатый, на замочке, извлек оттуда пятачки и пошел к турникетам.

— А ты чего стоишь! — Прикрикнул он на братца. — Пока дотумкаешь, я еще постарею лет на десять. Вот ведь тугодум. Все в рост пошло. Голове ничего не досталось.

Андрюха что-то пробормотал себе под нос, что-то явно об отвратительном характере Матвея Егорыча, а потом тоже двинулся к турникету. Дед посмотрел, как делают остальные, бросил пятак в монетоприёмник, и подтолкнул Переростка вперед. Тот прошел, дед Мотя сразу сунулся за ним. В итоге Андрюха — то оказался по ту сторону, а вот деду досталось «костылями». Куда именно, я не понял. Он просто стоял и дергался в проходе между турникетами, пытаясь освободиться, запутавшись пиджаком в этих самых «костылях».

— Твою в деревню! Как меня угораздило-то? Я ведь за Андрюхой пошел. — Сокрушался Матвей Егорыч, дергаясь при этом в разные стороны. Рюкзак на его плечах подпрыгивал и подозрительно громыхал.

— Живой? — Спросил Переросток, с любопытством глядя, как Матвей Егорыч воюет с турникетом, категорически не желающем выпускать его на свободу.

— Ага, — Ответил дед. — Только испугался малёха. Хорошо, что в поезде в туалет сходил. Точно обконфузился бы. И главное, как он быстро…

Тут, заметив внеплановую заминку, подбежала женщина-контролёр.

— Дедуля, не дёргайтесь, а то турникет сломаете!

— Ты, Голуба, не каркай, — Тут же занервничал Матвей Егорыч, — Я всю войну прошел, почти без серьезного ранения. А тут, чуть яйца не оторвали. За мои же деньги.

— Никто никому ничего отрывать не собирался, — пояснила тётка. — Просто прекратите ломать устройство.

— Тогда верни мои деньги и помоги уже освободиться. — Сделал неожиданный вывод из ситуации дед Мотя.

— Так вот поэтому вам проход и перекрыло, — Принялась объяснять тетка. Она, видимо, поняла, что гости в столицу пожаловали из глубинки и подобную систему видят впервые. — Нужно было пятачок сюда бросить и проходить.

— Так я бросил уже! Еще один? Это что за жульничество? — Матвей Егорыч нервничал все сильнее.

— Так вот же, молодой человек и прошел. — Тетка показала на Андрюху. Тот сразу как-то смутился и немного сдвинулся в сторону.

— Вот вредитель. — Выругался дед. Правда, непонятно, на кого, на турникет или на Переростка, а потом бросил еще один пятак.

— Вот, теперь можно, — сказала тетка — Идите.

Дед замешкался, и Андрюха, видимо, вспомнив о пожилом возрасте Матвея Егорыча, решил ему помочь. Пошел к нему обратно через тот же турникет, куда дед бросил пятачок.

— Да не вы, — спохватилась несчастная работница метрополитена, — Стойте уже на месте! Вы идите! Вы, дедуль!

Но было поздно. Теперь дед метнулся к проходу, навстречу Андрюхе, и его опять прижало «костылями».

— Зачем вы пошли обратно? Проход перекрыло из— за вас. Проходите уже тут, — Тётенька чуть не плакала. Она позвала деда к себе и пропустила его через специальный турникет.

— Хрен поймешь вас, с вашим метро. То стой, то иди. Итак чуть без яиц не остался. И еще денег никто не возвращает. — Бубнил Матвей Егорыч, пока мы двигались вперед. Я, соответственно, замыкал это шествие, справедливо опасаясь, особенно после турникета, что держать обоих товарищей надо в поле зрения.

Как оказалось, турникет — это была только разминка. Всё интересное нас ждало ещё впереди. И не только нас, но и не подозревающих об опасности москвичей тоже.