Облачные замки

– Как бы там ни было, одно ясно. Там, на Спирали, в этом безвременье они размножались и видоизменялись. У них даже сложилась своеобразная культура, которая формировалась в соответствии с выработанными ими самими бредовыми правилами, и они стали меняться. Они превратились в те создания, которых ты видишь теперь, со своими собственными милыми привычками. Ты знаешь, что такое Спираль со всем ее смешением прошлого, настоящего и будущего там, в тенях. Что до меня, то я всегда подозревала, что они – великаны из сказок братьев Гримм…

– Людоеды и все такое?

– А также головы на кольях, трупы на крючьях, жуткие жестокости – это ведь их способ существования. Но они не так просты, эти детки . Люди время от времени сталкивались с ними, и редко это заканчивалось для первых чем-то хорошим. Всегда считалось, однако, что они более слабая ветвь, менее многочисленная, чем волки или некоторые другие. Теперь же, когда они стали притворяться людьми – по крайней мере подростки, – и то и дело появляются в гуще всяких волнений, я уже не так в этом уверена. Может быть, кто-то спас их, приберег эту силу на черный день. – Она снова обернулась и посмотрела в темноту. – Я думала, что это можешь быть ты со своим дружком бароном. Это была одна из причин, почему я так крепко села тебе на хвост. Пока не стала замечать, что ты не совсем вписываешься в этот круг. Нет, даже не так. Пока я не поняла, что тот ты, которого я выстроила из данных прессы и собственных предрассудков, не совпадает с тобой реальным.

Дождь полил теперь по-настоящему, устремившись на мостовую, подобно граду стальных прутьев, которые вздрагивали, ударяясь о землю, лупили нас по голове и плечам. Мы больше не решались останавливаться и шли, склонив головы и не разговаривая. Я всей душой надеялся, что детям ночи достается не меньше. Наконец, когда мы одолели еще пару миль, промокнув до нитки и чувствуя себя абсолютно несчастными, тучи разошлись, и мы остались мерзнуть на холодном ветру. Мы уже выбрались за пределы города и вышли в промышленный район, где все строения казались совершенно одинаковыми. Мы стали озираться, пытаясь определить свое местонахождение, выбрали наиболее понравившуюся нам дорогу и снова перешли на бег, чтобы окончательно не замерзнуть.

– То, что я говорила, – внезапно выпалила Элисон, – по-моему, не очень похоже на извинения, да? Но я чувствую себя очень виноватой, очень. Я должна была все понять сразу. Но потом похитили копье, и это меня совсем с толку сбило. И в самом центре всего этого, там, где должен был гнездиться корень зла, оказался ты, который расстроил планы фон Амернингена, замыслившего взять под контроль транспортную систему, надул Ле Стрижа и не дал исполниться его плану. Все как-то не сходилось – и до сих пор не сходится. Как они-то оба могли быть так невнимательны?

– Только если… – Внезапно я почувствовал себя молодым и неопытным, впервые за долгое время столкнувшимся со столь широкими горизонтами. – Только если… если им в действительности было не так уж важно, сработают их планы или нет. Как будто те лишь прикрывали собой некий более масштабный план.

Элисон наконец дала волю смеху, который получился, впрочем, испуганным и нервным.

– Масштабнее похищения копья?

Я промолчал; я молча сжал ее пальцы в своих и показал глазами вперед. Там горели огни промышленного района. И там же, медленно объезжая ограждение фрахтовочного депо, мигала своим синим гребешком патрульная машина. Но под нашими пристальными взглядами она проплыла мимо ворот депо «Си-Трана», даже не сбавив ход, и выехала на подъездной путь, направляясь к видневшейся вдали строительной площадке. К тому же это была всего-навсего служба охраны, а не настоящие копы. Тишина, царившая вокруг, больше не прерывалась ничем. Значит, шум нашей заварушки услышан не был, да и неудивительно – ночью, в пустынной промышленной зоне, с вырубленной сигнализацией. А вертолет и совсем не был виден с дороги.