Обладание

Отыскав ее номер в списке контактов своего телефона, я спросила себя, сумею ли до нее дозвониться. Я не пользовалась им вот уже несколько лет. Поначалу, когда она только переехала в Лондон и стала работать в одной из национальных газет, мы неоднократно встречались. Разумеется, она вываливала на меня ворох всевозможных сплетен обо всех и вся, обычно какую-нибудь сенсационную историю вдобавок к той, которую осмеливалась опубликовать газета. Но постепенно нам становилось все труднее выкраивать время для встреч и, по правде говоря, все сложнее игнорировать тот факт, что наши профессии оказались решительно несовместимы. Разве могла я рассказать Дженни какой-нибудь забавный случай из жизни очередной разводящейся пары, если он мог появиться – точнее, наверняка бы и появился – в завтрашней утренней газете? И в этом отношении ровным счетом ничего не изменилось – напротив, если на то пошло, то последние события лишь усугубили наш конфликт интересов. Но я отчаянно нуждалась в том, чтобы выслушать подоплеку этой истории, увидеть ее под другим углом. Я не видела фамилии Дженни ни под одной из статей о «пропавшей Донне», но она наверняка знала все подробности, озвученные на ежедневных планерках, а еще, что было для меня куда важнее, могла предполагать, к какой версии склоняется полиция. Хотелось лишь избежать очередных сюрпризов, и Дженни могла мне в этом помочь. Но о том, чего она попросит взамен, я могла только гадать. Я нажала кнопку вызова.

Дженни прибыла в кафе меньше чем через час. Ее голос по телефону звучал столь знакомо, что, устраиваясь поудобнее в ожидании подруги, я вдруг поняла: я ведь не имею ни малейшего понятия, чем ей пришлось пожертвовать, чтобы в воскресенье утром примчаться в Ноттинг-Хилл. Может быть, она отказалась от плотного позднего завтрака с другом или пропустила футбольный матч своего сына. Я ведь даже не знала, где она живет. Но чутье не подвело меня; будучи журналисткой, она не могла пренебречь встречей с женщиной, замешанной в самом громком за последние несколько лет скандале с пропавшим без вести человеком. И вот она вошла в кафе, уверенно лавируя между столиками и раскинув руки для объятий.

– Привет, незнакомка, – улыбнулась она и крепко обняла меня, когда я встала, чтобы поздороваться с ней.

Дженни заметно поправилась с тех пор, как я видела ее в последний раз, лицо ее округлилось, но улыбка от этого стала еще очаровательнее и ослепительнее. Харизма, которой она обладала, никуда не делась. Люди мгновенно проникались к ней симпатией и готовы были поделиться самым сокровенным – а потом прощали ее, когда она повторяла услышанное в прессе. И я понимала, что не должна ни на минуту забывать об этом.

– У меня все в порядке. И я рада тому, что появился повод, чтобы вновь встретиться с тобой, – сказала я, ничуть не покривив душой, сама удивляясь тому, как сильно, оказывается, я скучала по ней.

Быть может, я поняла, что жизнь продолжается, встретив подругу юности, из той эпохи, когда все было гораздо проще, и это заставило меня приободриться. Возможно, свою роль сыграл и тот факт, что она знала меня еще в те времена, когда нам обеим приходилось многое доказывать и нечего было терять.

– Извини, что вытащила тебя сюда, – сказала я, когда она уселась за мой столик и зна`ком попросила официантку принести ей кофе.

– Я живу тут недалеко, в Килбурне, – ответила Дженни. – Кроме того, редактор просто помешался на Донне Джой. Собственно, как и все мы, как ты могла бы заметить, – засмеялась она, постучав пальцем по газете, лежащей передо мной. – Ничто так не увеличивает продажи газет, как без вести пропавшие, особенно когда исчезнувшая женщина красива и замужем за эдаким злодеем из пантомимы.

Я улыбнулась, пряча за улыбкой тот факт, что она описывала мужчину, который должен был, по моей задумке, стать отцом моих детей.

– Значит, ты – его адвокат, – заключила она, когда ей принесли кофе.

– Адвокат по разводу, да.

– Наверное, я заработалась, – сказала Дженни. – Знай я об этом, то непременно позвонила бы тебе, когда полиция сообщила нам, что они берут Мартина Джоя под арест.

– Правда?

Она улыбнулась мне. Мы обе знали, что ответ на мой вопрос был бы утвердительным, но только если бы это принесло пользу газете и статье. С ее стороны такой звонок вовсе не был бы любезностью; в лучшем случае, она позвонила бы, чтобы потом сослаться на мою реакцию, причем перед самой отправкой номера в печать, чтобы у «жертвы» не осталось времени на получение судебного запрета.

– Итак, я должна спросить у тебя, думаешь ли ты, что Мартин Джой согласится на интервью?

Я позволила себе еще одну улыбку и покосилась на часы.

– Две минуты. Я поспорила сама с собой на то, сколько времени тебе понадобится, чтобы задать этот вопрос.

Дженни расхохоталась, и я, пусть и помимо воли, присоединилась к ней. Она, конечно, была начисто лишена моральных предрассудков, но вы по крайней мере знали, что от нее ожидать, чего никак нельзя было сказать о большинстве тех, с кем я общалась в последнее время.