Обладатель-шестидесятник

Ну и самое главное, здесь имелась «пасть». Тоже устройство инопланетного происхождения, которое собирало потоки венгази гораздо больших объемов, чем Кулон-регвигатор. Да и эффект после передачи собранной силы несколько отличался от той силы и благодати, которая передавалась в тело сигвигатором. А Особое кольцо у Загралова давало некие особенные умения как самому обладателю, так и его фантомам.

Нечто подобное создалось и у Шереметьева в его резервуарах. Так его третья шпала по всей длине оказалась стянута резко контрастирующими по цвету стяжками. Они выглядели примерно как обручи на бочке. Именно они тоже позволяли Якову Ивановичу переносить с помощью ведьм живые объекты во время скачка через пространство.

Именно на разнице и несоответствиях обоих устройств и были построены все ведущиеся эксперименты. Причем Романов уже на второй день заявил:

– Как это ни парадоксально звучит, но, скорее всего, нам будет проще воссоздать действующее подобие «пасти», чем Кулона-регвигатора.

– Но вы ведь давно доказали, – поспешил напомнить Яков ученому, – что подобных сплавов, из которых состоят несущие контуры этой клетки, на Земле еще добрую сотню лет не получат.

– И готов повторить свои доказательства. Но вся суть замены состоит в постройке качественно иного прибора, который сможет выполнять те же функции. Приведу пример: нынешние приемники, которые умещаются непосредственно в наушнике. Они могут ловить волны в нескольких диапазонах. То есть делать то же самое, что некогда получалось у массивного радиоприемника, стоящего на прочных ножках или на крепкой подставке.

– Имеете в виду допотопные, ламповые конструкции?

– Именно! – энергично размахивал руками Михаил Станиславович. – При умении понять суть волн венгази, обнаружив их и исследовав, мы создадим некий аккумулятор из подручных средств. Пусть громоздкий, пусть несуразный. Пусть он будет занимать при этом по своему объему пространство в тысячу раз большее. Главное, чтобы он действовал.

Мысль ученого была понята. Направление признано верным. Содействие оказывалось всемерное.

И когда Романов потребовал от Ивана очередного участия в эксперименте, тот ни минуты не сомневался в его целесообразности. Разве что не поверил в чисто физические параметры.

– А мы там поместимся?

– Все просчитали до миллиметра! – успокоил его руководитель исследований. – Пусть и с трудом, но, даже будучи внутри, ты сможешь коснуться лбом поверхности подковы.

Загралов покивал, повесил совсем не воздушный артефакт себе на шею и стал забираться во внутренности «пасти». По всем прикидкам, к тому моменту в обоих устройствах как раз подсобралось немного энергии. И по задумке ученых, если пойдет одновременный сброс накоплений в личные хранилища обладателя, то это даст невероятное количество крайне полезных и необходимых данных.

– А может, и ничего не даст, – рассуждал стоящий чуть в сторонке главный целитель. – Если вообще какой иной гадости не произойдет. Ведь вечно Иван то «застрянет», то «прилипнет», то чуть не умрет от истощения. Как бы и тут чего похожего не вышло.

– Под нашим присмотром ничего с ним не случится! – заверил Романов, поправляя на теле усаживающегося обладателя чуть сдвинувшиеся датчики. – Все реакции «пасти» изучены… Началось! Все следим за приборами!

Он отдернул руки из-под медленно опускающейся верхней части клетки и быстро шагнул к одному из ближайших экранов. Уже оттуда продолжил команды:

– Собрался! На счет три: раз… два… три!

Ивану пришлось изрядно скрючиться, чтобы коснуться лбом все-таки далековато расположенной подковы. Но успел, воздействие сразу обоих устройств прошло синхронно. Пусть и не максимальные порции собранной энергии, но они хлынули в личные хранилища единовременно, вызывая совершенно иные, чем обычно, ощущения.

Во-первых, руки и ноги словно резко окунули в довольно горячую воду. Во-вторых, в районе солнечного сплетения появилось ощущение неприятного удара током. Даже не удара, а этакого постоянного воздействия силой в двенадцать-пятнадцать вольт. В-третьих, самое худшее – звуки. От раздавшегося скрипа, несущегося со всех сторон, барабанные перепонки чуть не полопались.

Так что итоговое «в-четвертых» уже и не удивило – Ивана на добрый десяток секунд монументально парализовало. Он ни крикнуть не мог, ни шелохнуться, ни вздохнуть-выдохнуть.

Еще был замечен и зафиксирован невероятно затянувшийся процесс передачи энергии. Раньше что в «пасти», что при касании к Кулону было так: коснулся, две секунды – и ты заряжен. И то при заборе большого количества собранной силы. А здесь все это происходило четырнадцать с половиной секунд. Именно столько зафиксировали бесстрастные приборы.

Только после этого срока скрип стих, жечь и бить током перестало, а отступающий паралич позволил сделать первый, судорожный вздох. Благо еще, что Хоч стоял практически рядом, заметил неважнецкое состояние пациента и моментально, не дожидаясь раскрытия «пасти», наложил ладони на голову страдальца.