Обладатель-шестидесятник

Все остальные предки тоже кривились, морщились и что-то гневно выговаривали в неслышном для живых людей пространстве. Но больше всего землян поразили открывшиеся взорам силуэты иномирских духов. Общее строение тел напоминало больше змеиное, со вставками от рыбы и какой-то каракатицы. От уровня бедер и до плеч – толстые плавники, оканчивающиеся наверху клешнеобразными наростами. Причем клешни просматривались тонкие, очень подвижные, в количестве четырех штук на каждой конечности. Ими вполне могло пользоваться разумное существо для тонкой созидательной работы.

Внизу тела представляли собой два рыбьих хвоста, чуть напоминающих ноги. Половых признаков с ходу не наблюдалось. Да и удивительно расположенные в паху крупные чешуйки мешали выяснить это.

Зато сомнений теперь ни у кого не оставалось: серые – умершие потомки иной, совершенно отличной от земной цивилизации.

А сам Загралов убедился в правильности своих предположений. О чем и заявил Зарише по ментальному каналу общения:

«Эти змеи – экипаж Тауламп! Иного объяснения их присутствию здесь у меня нет. Наверное, они умерли давно, и удивительно, что до сих пор обретались рядом с нами. Теперь нам надо наладить с ними дипломатические отношения и все выведать о потерявшей управление Глыбе. Думай, как это сделать деликатно и действенно».

«А если они не понимают нашего языка? – сомневалась веддана. – А ментальный фон их общения нами не воспринимается?..»

Иван уже убрал из пространства конуса свое вращающееся оружие и теперь попытался сменить тон на дружественный:

– Давайте все-таки знакомиться! Уверен, нам будет не только интересно пообщаться между собой, но и весьма полезно. Или вы не понимаете нашего языка? – С минуту ничего не происходило, и была предпринята новая попытка налаживания контакта: – Но вы нас хоть слышите?

Ответа особо не ждали, но тем неожиданней оказался утвердительный кивок одной из рыбьих фигур.

– О! Отлично. Но тогда получается, что вы нас понимаете? – Очередной кивок. – И я буду просто приятно поражен, если вы сможете с нами общаться.

Кивок сменился чем-то неопределенным, очень напоминающим по своей сути пожатие плеч. Но уже радовало, что диалог все-таки возможен.

К данному моменту стало заметно, что серые постепенно начинают восстановление своих хламид. Туманная субстанция стала мутнеть, насыщаться и обволакивать рыбоподобных существ.

То, которое кивало, выдвинулось вперед и вновь прильнуло к границе конуса призыва. Практически налегло на границу. И это, как выяснилось тут же, дало возможность иномирскому духу общаться с живыми непосредственно, минуя посредничество Аббиры:

– Сложно. Подбирать слова. Чужие. Неудобные. Мы так не общаемся. Гортань не приспособлена.

– Хорошо. Давайте попробуем ментально, – предложил Иван. – Как мы, например. Вы улавливаете сейчас, как я общаюсь вот с этой женщиной?

И постарался окрасить, усилить свой внутренний диалог с Заришей громкими импульсивными восклицаниями. Минуты три длилось это действо, окончившееся отрицательным мотанием головы ведущего переговоры рыбозмея:

– Сложно. Иной пласт. Иной способ. Иное мышление.

– Хорошо. Тогда поведайте нам для начала: кто вы такие и с какого мира к нам попали?

Длинная пауза предшествовала ответу. Видимо, сложно было сформулировать нужные слова и выражения:

– Наш мир – далеко. Где именно – не знаем. Называется он… Такое сложно даже произнести на вашем языке… Делаю пробу… Бурки́аджишмаривва.

– В самом деле, сложно, – согласился пятидесятник. – Но у нас приняты сокращения, поэтому предлагаю и нам чуток сократить название вашего мира. Вы не против?

– Как? – последовал короткий вопрос.

– Для простоты нашего дальнейшего общения будем ваш мир называть по первым слогам: Бурки́я. А вас – буркиане. Принимается?

– Возражений нет.

– Тогда вновь возвращаемся к моему прежнему вопросу: как вы сюда долетели и как давно умерли?

Загралову очень хотелось перейти к разговору конкретно о Тауламп. Тем более что время призыва не бесконечно. Хотя и многократно увеличено, благодаря объединению всех сил и подготовительных мероприятий, но все равно лимитировано полутора часами. Потому и форсировал разговор в нужном направлении.

Только вот буркианин (или все-таки буркианка?) его не понял:

– Суть вопроса непонятна. Мы никуда не летели до своей смерти.

– Ну как же?! Разве это не вы прилетели к нам на громадном космическом корабле, который возлежал в земном озере не менее тысячи лет?

– Нет. Мы умерли на своей планете. Обряд. Сложный. Наши информационные матрицы сохранены. Лимит существования – на исходе. Чудо, что мы сумели удержаться вместе. Куда нас занесло – не ведаем. Встретили ваших духов. Они имеют силы. Силы нам тоже важны. Пытались изъять – отказ. Мы – в печали.

Диалог получился очень долгий. Информации заметно прибавилось. Да и гортань говорящего, очевидно, перестраивалась прямо на ходу. Или чем там духи издают звуки?

Но и расстройство появилось немалое: этих буркиан ничто не связывает с «серой бедой». Скорее всего, они какие-то колдуны, после предсмертного обряда попавшие в Леталь. Или все-таки колдуньи?