Облака среди звезд

Хотя манера общения Арчи меня немного раздражала, я была ему признательна за тот интерес, который он из вежливости проявлял к моим профессиональным успехам.

— Мистер Поудмор сказал, что статья хорошая, но, когда он вернул мне ее сегодня утром, я не узнала своего текста после его правки.

— Все редакторы — страшные деспоты. Они считают себя единственными гениальными стилистами в этом мире. Поверь мне, они неисправимы.

Я достала из сумки свою статью и показала Арчи несколько фрагментов, подвергшихся полной переработке.

— Мистер Поудмор был не очень доволен архаичным колоритом, — пояснила я. — Он хотел, чтобы статья была ближе к современности. Ему кажется, что читатели не поймут сложности моего замысла, который заключается в том, чтобы представить в этой серии легендарную фантастическую историю нашего города.

— Ну, а ты что скажешь? — обратился Арчи к Руперту. — Каков будет приговор профессионала?

Я ожидала серьезной критики — ведь, в отличие от Арчи, Руперт был более требовательным ценителем и судьей.

— Бывало и хуже, — заявил он бесстрастно, прочитав статью. — Постарайся реже использовать аллитерацию. Журналистика — не поэзия.

Проглотив это замечание, я сделала вид, что нисколько не расстроилась.

— Кто хочет конфет? — предложила я гостям, поставив на стол коробку.

Руперт скептически осмотрел угощение и покачал головой:

— Конфеты с вином? Это как-то по-восточному! Нет уж, спасибо, Хэрриет. Это деликатес, а я приучаю себя к простоте во всем. И потом, они мне напоминают тех несчастных набальзамированных жаворонков, что пылятся на полках Британского музея.

— Над чем это вы смеялись? — спросила Порция, зайдя в гостиную.

Она посмотрела на них с недоверием. С тех пор как она изменила образ жизни, то стала взирать на мужчин свысока, утверждая, что они годятся только на то, чтобы вовремя открыть дверь или подать зажигалку.

— Перестань хихикать, Корделия, не вижу ничего смешного, — повернулась она к сестре. Всякий раз, увидев Арчи, Корделия не могла удержаться от смеха, находя его вид очень забавным и оригинальным. Порция нахмурилась и возмущенно обвела взглядом гостей.

— Как у тебя дела на работе? — спокойно поинтересовался Руперт.

— Неплохо, — ответила Порция. — Джессика Делавине — замечательная женщина. Она активно призывает всех умных и уважающих себя женщин бороться против мужской тирании, утверждая свою независимость.

— О, в таком случае нам стоит быть ей благодарными! — воскликнул Арчи.

— А как насчет неумных и неуважающих себя? — уточнил Руперт. — Вам не кажется, что они больше нуждаются в помощи?

Порция смерила его холодным взглядом и не удостоила ответом.

— Мы вместе со Сьюк намерены провести Рождество в Эдинбурге. Она выступит там с лекцией «В чем ошибка Евы».

— Как мило! — заметил Арчи.

— Вы думаете, одной вашей лекции будет достаточно? — спросил Руперт. По его лицу было видно, что он готов рассмеяться. — Кто такая Сьюк?

Порция немного смутилась.

Хотя я знала, что Арчи и Руперт не из тех, кого можно шокировать откровенными признаниями, ответ Порции меня удивил — ведь для того, чтобы заявить о смене своей сексуальной ориентации публично, человеку требуется некоторая смелость:

— Это моя любовница…

Наступила короткая пауза.

— Этой девушке очень повезло, — отозвался Арчи с присущим ему умением вовремя сделать комплимент.

В эту минуту в гостиной появилась Офелия. Она небрежно протянула руку Руперту и Арчи.

— У меня сегодня был первый разговор с клиентами. Они занимаются парфюмерным бизнесом, и у них огромный дом в Сассексе. Фэй все время давала мне разные советы, но я сделала так, как сама считала нужным. Она без ума от ампира, а я терпеть не могу это занудство. Мне нравится барокко. Берта и Мэрили Дроссельмейер, так их звали, даже пригласили меня на Рождество. — Она очень гордилась своими успехами, и за нее теперь можно было только порадоваться. — У них наверняка будет шикарный стол, коллекционные вина, множество гостей.

Она еще долго расписывала предстоящие торжества, и я подумала, что никогда еще не видела ее такой счастливой. Когда Офелия не дулась и не капризничала, она казалась ослепительно прекрасной. Поступив на работу, она стала одеваться более элеганто, чем раньше, только теперь она предпочитала костюмы и строгую изящную обувь.

— Господи, откуда взялись эти мерзкие цветы? — Она указала на вазу с хризантемами и, стремительно схватив букет, бросила его в мусорную корзину. — Кто-нибудь нальет мне вина? — Она уселась в кресло и закурила сигарету.

Ближе всех к столу находился Арчи, так что волей-неволей ему пришлось откликнуться на просьбу Офелии.

— Не хотите вина, Порция?

— Нет, благодарю. Если мне будет нужно, я сама о себе позабочусь. — Она посмотрела на Офелию: — Я думала, ты собираешься провести Рождество с Перегрином?