Облако

Гудрун Паузеванг Облако

Несколько слов от редакции

Вы держите в руках необычную книгу. Книгу о том, чего (слава богу!) не произошло. Но могло бы и всё ещё может случиться в любой момент. Повести Гудрун Паузеванг почти тридцать лет. Случись описанное здесь тогда, в 1987-м, — реальная трагедия буква в букву повторила бы вымышленную.

Тридцать лет назад мир потрясла Чернобыльская катастрофа — авария на атомной электростанции в Советском Союзе.

Из-за аварии 5 млн га земель стали непригодными для сельского хозяйства — больше, чем целая Дания или Швейцария. Вокруг АЭС — 30-километровая зона отчуждения, уничтожены и захоронены сотни мелких населённых пунктов. Выброшенные из разрушенного реактора продукты деления ядерного топлива разлетелись по воздуху на огромные территории, и радиоактивное загрязнение затронуло деревни, города и страны в сотнях и даже тысячах километров от Чернобыля. По сути, трагедия коснулась всей Европы. Сразу же после катастрофы погиб 31 человек, а 600 тысяч ликвидаторов, принимавших участие в тушении пожаров и расчистке, получили высокие дозы радиации. Более 8,4 млн жителей Белоруссии, Украины и России подверглись облучению, и 400 тысячам из них пришлось переселиться.

Отношение к Чернобыльской катастрофе мировых политиков и рядовых граждан заставило немецкую писательницу Гудрун Паузеванг создать эту книгу — пронзительную и страшную, как сигнал атомной тревоги. Книгу-предупреждение.

С самого зарождения атомной энергетики в мире не утихают споры о безопасности использования атомных реакторов, об их незащищённости перед силами стихии и зависимости от «человеческого фактора».

Многое изменилось за тридцать лет — уровень техники, законодательство, образ мыслей обывателя. Остались в истории политики, изменились границы и названия государств. Но многое осталось неизменным. И не только в Германии. Недавняя авария на японской АЭС «Фукусима-1» только подтверждает это.

Главной героине повести, пятнадцатилетней немецкой девочке, и в наше время есть что сказать о равнодушии и беспечности, о мужестве и об ответственности за наш общий дом.

Сейчас мы уже не можем сказать, что мы ничего не знали