Облом для властного или Я твой Зайчик (СИ)

Марик выглядел так будто готов на все что угодно лишь бы ушла сама и увела еще не остывшее и пребывавшее в ревнивом ударе Его Царское Величество.

— Конечно, Зая! Перенесем на завтра, — театрально всплеснул руками начальник, а взглядом пообещал: «Ну, Зайцева! Завтра ты у меня попляшешь!»

Быстро, пока никто не наломал дров, я подхватила Настю за руку и распрощавшись со всеми присутствующими, кроме Лося естественно, поспешила на выход.

— Солнышко, сходи за мальчиками, — попросила я Настю, когда мы проходили мимо спортивного зала, где занимались Кирилл и Илья.

Когда девочка скрылась за дверями, повернулась к все еще недовольному Лосю и беззлобно зашипела:

— Что еще за история с карусельками? Мы же договаривались завтра увидеться.

— С тобой завтра. А с детьми сегодня, — нагло ухмыльнулся Лось.

Не поняла юмора. Это, что за интриги за моей спиной?

— Я устала и хотела вечер провести дома, на гамаке, — прекрасно понимая, что спорить чревато последствиями, заныла я.

Вася подался вперед, по хозяйски положил свои грабли на мою талию и ухмыльнулся:

— А у меня информация, что ты за нарядом собиралась. В город.

Вот, ведь маленькая болтушка!

И что тут ответить?

Правильно, лучше промолчать — умнее покажешься.

— Мне тоже нужно в город. Поэтому, — многозначительная пауза и легкий поцелуй в висок, — Почему бы на не совместить приятное с полезным? Я соскучился, Зай.

От его близости и низкого, обволакивающего полушепота на ушко, я чуть не растаяла как мороженное у его ног.

Коварный соблазнитель!

Если бы не понимание, что сейчас в коридор выбегут дети — схватила бы мужчину за этот жутко сексуальный галстук и потащила в укромный уголок.

— Я тоже, — хрипло выдохнула в ответ и в следующее мгновение резко отстранилась, потому что хлопнула тяжелая дверь спортзала.

Дети пришли в восторг от новости, что мы поедем в торговый центр. Конечно, было бы правильным прихватить с собой Данила, но тот отказался ехать под предлогом, что карусельки только «для малявок». Закралось подозрение, что Даня наконец помирился с Таськой и пользуясь нашим отсутствие привел ее домой в гости.

Вечером обязательно проверю теорию по грязным тарелкам, и крошкам на столе.

А сейчас у нас намечается совсем такой маленький шопинг!

Всю дорогу до торгового центра дети сидели на заднем сиденье какие-то странно притихшие. Поскольку ехали на монструозной тачке Луганского, они видимо побаивались буянить по дороге.

Ибо Лось бдел!

То и дело поглядывал в зеркало заднего вида, препарируя взглядом серьезно настроенных близнецов.

На подарки настроенных, разумеется.

Судя по мечтательным моськам они уже составили примерный план разорения «дяди Васи», а тот и рад стараться.

Вот дурень.

Нет, Васю понять можно. В своем похвальном стремлении наладить с детишками контакт он готов на любые жертвы, но это же не повод баловать их сверх того, что их разбаловала я постоянно жалея.

Похоже вечером нас с детьми ждет серьезный разговор на тему незаслуженных подарков.

Размышляя об этом я нервно барабанила пальцами по подбородку и хмуро, уставившись в окно, даже не заметила, как мы подъехали. Показалось до отвратительного быстро.

Настроение отчего-то стало стремительно падать, как только мы оказались внутри здания, с десятками дорогих магазинов, сверкающих витрин.

Дети сразу побежали впереди нас, показывая дорогу к вожделенным аттракционам.

Пока близнецы брали штурмом батут, а Настя каталась в карете Золушки, мы с Луганским устроились за столиком в детском кафе и заказали мороженного.

— Ален, может что-нибудь посущественнее скушаешь, — с сомнением глядя на мою порцию клубничного счастья, заметил Вася, — Ты вообще обедала сегодня?

— Не-а. Только чай пила.

— Тем более. Давай закажем пиццу.

— Детям закажи. А мне, — я сунула ложку с мороженным в рот и закатила глаза от удовольствия, — еще мороженного.

Не знаю, о чем в тот момент подумал Лось, но он совершенно сумасшедшим глазами уставился на мой рот.

— Что? — округлила глаза, облизываясь и тут же проглатывая следующую порцию.

— Ты меня убиваешь, — простонал этот страдалец и, резко придвинувшись, коротко, но страстно поцеловал в губы слизывая сладость, — М-м-м, вкусно…

И как нашкодивший кот, отпрянул, оглядываясь — не видел ли кто его непристойного порыва.

— Ай-я-яй, как не стыдно, господин Луганский, — в притворном ужасе возмутилась я, — Кругом дети!

Мужчина ничего не ответил и, приняв самый невинный вил, стал выбирать пиццу.

Я уже почти доела свою порцию, когда сбоку раздался удивленный возглас:

— Василий Михайлович!

Мы с Лосем синхронно повернули головы и увидели высокого худощавого мужчину лет пятидесяти в компании симпатичной женщины, наверное, жены.

— Петр Борисович? — обрадовался Вася и поспешно поднялся, чтобы поприветствовать своего знакомого, — Здравствуй! Сто лет, сто зим.

— Ну, здравствуй-здравствуй! Давно не виделись. Ты все в делах заботах. Не захаживаешь. А мы вот с Евгенией Николаевной только на днях о тебе вспоминали и тужили: Михалыч совсем друзей позабыл в своем «высоком» кресле.