Облом. Последняя битва маршала Жукова

Давайте же напомним серьезному историку, что централизация всех средств производства и всей собственности в руках государства требует столь же централизованного управления всеми этими средствами производства и всей этой собственностью. Централизация власти — это пирамида. Пирамида совершенно естественно венчается властью одного. Двоим, тем более десяти, на вершине места нет.

Ситуация, когда на самой вершине пирамиды не было никого, возникла после Сталина не потому, что так захотел великий демократ Жуков. Коллективное руководство возникает естественным образом на короткое время после смерти или свержения властелина. Коллективное руководство — это вовсе не отказ от социализма, то есть от тоталитарного господства бюрократии. Это временное затишье перед разгулом абсолютной власти нового великого вождя.

И вот находятся жуколюбы, которые своему герою приписывают выдающиеся душевные качества. Оказывается, Жуков был единственным, кто мог коллективное руководство защитить, кто мог безо всякой боязни сказать о недопустимости любых отступлений от провозглашенных принципов коллективного руководства. Эти качества приписывают тому, кто лично разогнал коллективное руководство, возникшее после смерти Сталина.

Своими действиями и заявлениями Жуков сокрушил верховную власть в стране. Он открыто и недвусмысленно провозгласил себя вершителем судеб страны и ее руководителей — то есть провозгласил себя вождем и диктатором Советского Союза. Это было понятно каждому, кто в тот момент входил в высшее руководство страны.

А нам жуковеды говорят, что Жуков себя диктатором не мыслил, свои действия как захват власти не расценивал.

Давайте с этим согласимся.

Получается, что две с половиной сотни вождей, собранных на пленум ЦК в июне 1957 года, расценивали заявления и действия Жукова как провозглашение диктатуры, а сам Жуков не понимал, кем себя провозгласил.

Если дело обстояло именно так, то нам остается только усомниться в умственных способностях маршала Победы.

Ключевой момент

На утреннем заседании июньского (1957 года) пленума Центрального Комитета, состоявшемся 25 июня, Маршал Советского Союза Конев обвинил Молотова в том, что тот «относился к нам, военным, командующим фронтов, по-барски, пренебрежительно, обращаясь к нам с руганью».

Молотов, конечно, не ангел. Но и разоблачитель хорош. Конев Иван Степанович в отношении подчиненных генералов был, как выражались в армии, «дерзок на руку», то есть бил им морды.

Стоило только Коневу бросить реплику о том, что Молотов «обращался к нам с руганью», Жуков тут же добавил: «Угрожал расстрелом не раз».

Кому бы таким поведением возмущаться, да только не Жукову. Вот как поступал сам маршал Победы:

Боевой приказ войскам Ленинградского фронта 17.9.41

<...> За оставление без письменного приказа военного совета фронта и армии указанного рубежа все командиры, политработники и бойцы подлежат немедленному расстрелу...

Командующий войсками ЛФ Герой Советского Союза генерал армии Жуков.

Член военного совета ЛФ секретарь ЦК ВКП(б) Жданов.

Начальник штаба ЛФ генерал-лейтенант Хозин. (Военно-исторический журнал. 1988. № 11. С. 95.)

А вот выдержка из шифровки командующего Ленинградским фронтом генерала армии Жукова Военному совету 8-й армии 22 сентября 1941 года:

Такой военный совет вполне заслужил суровой кары, вплоть до расстрела. Я требую: Щербакову, Чухнову, Кокореву выехать в 2 дно, 11 сд, 10 сд и лично вести их в бой. Шевалдину и Кокореву предупредить командиров всех степеней, что за самовольное оставление Петергофа будут расстреляны как трусы и изменники (там же. 1992. № 6. С. 18).

Генерал-майор Щербаков В. И. — командующий 8-й армией.

Дивизионный комиссар Чухнов И. Ф. — член Военного совета 8-й армии.

Генерал-лейтенант Шевалдин Т. И. — заместитель командующего 8-й армией.

Генерал-майор Кокорев П. И. — начальник штаба 8-й армии.