Обломки мифа, или «Мёртвые сраму не имут»

– И сёлами его наделил в кормление. Выгнала его, как я слышала, его жадность. Не поссорился бы он с тем ярлом из-за награбленного, жил бы в своей Дании, на берегу синего моря.

– Днепр ничуть не хуже. Зато теперь он предан мне будет! – князь двинул на шахматной доске фигурку.– Где человеку хорошо – там и его родина!

– Не думаю, что это правильно! Свою родину надо любить, оберегать и защищать!

– Что с родиной будет? Нам кто-то угрожает? – опять спросил Святослав. – Норманны наши друзья. Греки и печенеги не враги. Угличи и тиверцы наши данники, а могли стать данниками угров.

– Угров больше интересует набеги на Дунайскую Болгарию и Византию. Они ещё со времён Олега союзны нам.

– Поэтому, я думаю, их не очень расстроило, что мы забрали под себя угличей и тиверцев. Угроза исходит только из Хазарии.

– В этом ты прав, сын мой. И Свенельду прибыль от угличей и тиверцев.

– Что-то ты его не очень любишь, мать. Ну да ладно! И других ярлов, что пришли ко мне, можно уговорить сходить в Хазарию. И язычники вятичи могут мне помочь! Если дань для них будет легче, чем хазарская. Да и там, в Хазарии, ждёт хорошая добыча! Хазары уже не те, что были сто лет назад. Ослабели! Мне Свенельд рассказывал.

– Мне купцы о том говорили. Дружи с купцами, сын. Они всё знают о чужой стране, им это надо. И ещё: когда-то город Корчев, что в Тавриде был русским. Но хазары воспользовались поражением твоего отца от греков и отобрали его. Надо бы вернуть. Это богатый купеческий город.

– Верну – просто сказал Святослав, потом хитро улыбнулся и спросил:

– Сколько ты берёшь с купцов за грамоту в Царьград?

– Две векши.

– Дружба оплачивается шкурками белок? И это называется забота о купцах?

– Казну тоже надо пополнять, сын. А разве не будет заботой, если ты пробьёшь прямую дорогу из Киева в Булгар? Не вернёшь нашим купцам Корчев, где можно будет перезимовать? Это не забота?

– Забота – не стал спорить с матерью Святослав.

– Хорошо, что делать дальше ты знаешь, сын. Ты – мужчина! Делай – сказала она, вставая, посмотрела на доску, двинула чёрную фигурку и сказала: – Мат.

Святослав удивлённо засмеялся:

– Это белые хазары (18. Высшее военное сословие в Хазарском каганате) побеждены! Наш будет Корчев и Тамартаха тоже. Она же напротив Корчева? Верно?

– Верно. Только она всегда была хазарская.

– А будет русская! – твёрдо сказал Святослав.

И вот позади сборы, они плывут к вятичам. Спали на берегу, по возможности, охотились.

В Чернигове договорились с северскими князьями о порядке и месте сбора дани и взаимопомощи в случаи войны. Так же договорились и с радимичами.

Глава 4 Река Десна

Шли ничейной землёй. Шли довольно долго. По берегам тянулся сплошной лес. Правда, встречались изредка недавно оставленные жителями городки, но чьи это были селения – радимичей или уже вятичей, определить было не возможно.

Надо сказать, что в десятом веке союз племён вятичей союзом собственно не был, то есть он не управлялся единым князем, в отличие от полян, древлян или северян. Это были родственные племена, происходившие от одного общего легендарного предка по имени Вятко, как радимичи, от Радима. Таких племён было у вятичей шесть. Во главе каждого стоял князь. В обязанности, которого входило каждый год в день зимнего солнцестояния, со своей дружиной, разжигать священный огонь с помощью трения одного бревна о другое и распространять этот огонь по подвластной ему земле. И охранять эту самую землю в течение всего года. Собственно само слово «князь» первоначально и значило – «тот, кто добывает огонь».

Племя в свою очередь делилось на роды, ведущего своё происхождение от какого-нибудь мифического предка, как правило, животного, реже растения. Причём род не обязательно мог быть собственно вятичей. Он мог быть и другого славянского племени, и даже не славянского. У вятичей были роды ведущие своё происхождение от кривичей, северян, голяди, мери, эрзи. Роды делились на семьи. Семья, не в современном значении: муж, жена и дети, а в старинном. Семья была огромной. Во главе стоял всеми уважаемый, как правило, старший по возрасту, мудрый член семьи. Не обязательно мужчина, могла быть и женщина. По имени главы семьи и прозывались. Если во главе стоит Бажен, то все члены семьи становились Баженовыми, если Любава, то Любавины. Понятно, что со смертью главы, название менялось. В семью входили сыновья главы семьи, внуки, правнуки, их жёны и незамужние дочери и внучки-правнучки. Замужние женщины, естественно, покидали не только семью, но и род.

Селения славян тогда делились на обнесённые оградой – города и на не обнесенные оградой сёла – веси, где жили несколько родов или семей, если поселение было не большое.

Святослав приказал не трогать поселения, ясно, что их жители где-то не далеко, скрылись, завидев их, и земля эта, если пока и не своя, то скоро будет своей, русской.

Из устья реки Оболвь выскочила купеческая ладья. Заметили чужих. И ладья тут же ощетинилась копьями, прикрылась щитами. Ладья медленно плыла по течению.