Обман

Не разочаровывай меня. Если ты это сделаешь, я гарантирую, что не сможешь комфортно сидеть.

С любовью~

Твой Нокс.

Мой Нокс.

Я поерзала в большом кожаном кресле, мой зад покалывало от призрачных последствий этой угрозы. В то же время румянец расцвел на щеках, согревая все тело, пока я сидела, благодарная, что он сложил эту записку так, чтобы Сильвия не могла прочитать его привязанность или предупреждение.

Мне вдруг стало интересно, будет ли разговор с отцом Нокса считаться разочарованием для него? У меня не было времени подумать об этом, когда в трубке раздался голос Орена.

— Мисс Коллинз, — его тон был глубоким, как у Нокса, хотя Орен говорил с большим акцентом. Если бы Нокс говорил, как его отец, я бы знала, что его корни уходят глубоко в Бруклин.

— Алекс, пожалуйста, зовите меня Алекс, мистер Деметрий.

— Алекс, похоже, я уже просил тебя называть меня Орен.

Что-то в его тоне насторожило меня и заставило выпрямиться.

— Да, Орен. Спасибо, что позвонили.

— Ты не знаешь, зачем я звоню. Возможно, тебе следует воздержаться от благодарности.

— Все в порядке? — ответила я.

— Я рад слышать, что ты в целости и сохранности. Когда я сегодня утром разговаривал с сыном, он был очень обеспокоен.

— Это был пугающий опыт, — призналась я.

— Но с тобой все в порядке, никаких травм?

Я покачала головой.

— Я в порядке. Я беспокоюсь о женщине, в которую попали.

— Это очень мило с твоей стороны, но она действительно не твоя забота.

— Ваш сын.

— Прости? — спросил он.

— Ваш сын — моя забота. Я беспокоюсь за него. Я здесь, в вашем доме. Я в безопасности. Он нет. Он на пути в Вашингтон. — Как только я упомянула место назначения Нокса, мой желудок скрутило. Что, если он не хочет, чтобы отец знал, где он?

— Да. Он делает свою работу для «Деметрий Энтерпрайзис». Поэтому я и позвонил, чтобы поговорить с тобой.

— Я не совсем понимаю.

— Мой сын очень привязался к тебе. Алекс, возможно, ты этого не понимаешь, но прошло уже много времени с тех пор, как кто-то отвлекал Леннокса от его обязанностей. С тех пор он сделал много полезного для нашей компании. Я не хочу, чтобы его таланты пропали даром.

Моя шея напряглась.

— Возможно, вам нужно говорить яснее. Я вас не понимаю.

— Да ладно. Я провел исследование. Ты очень умная женщина. Тебе должно быть очевидно, что за короткое время, прошедшее после вашей встречи, Леннокс уделял больше внимания тебе, чем своей работе. Есть сделки, которые не будут ждать. Есть обязанности, которыми мы не можем позволить ему пренебречь.

— Если вы провели свое исследование, то знаете, что у меня тоже есть обязанности. Сегодня я должна быть на занятиях, а не сидеть дома у Леннокса.

— У меня дома. А ты — гость. Добро пожаловать, пока мой сын хочет, чтобы ты была там. Однако я хочу, чтобы ты поняла: если пребывание с тобой подвергает опасности жизнь моего сына, я сделаю все возможное, чтобы помешать вашему общению.

Я несколько раз моргнула, пытаясь понять смысл его слов.

— Вы обвиняете меня в том, что произошло сегодня?

— Я никого не обвиняю. Я просто констатирую тот факт, что до того, как его внимание было отвлечено, в моего сына не стреляли.

— Может, это вас шокирует, но сегодня в меня тоже стреляли впервые.

В трубке раздался смех Орена.

— Браво, Александрия.

— Прошу прощения?

— В тебе есть форца¹! И мне это нравится. Совершенно очевидно, что Леннокс видит в тебе.

Форца? Что, черт возьми, это было?

— Сила, — ответил Орен, прежде чем я успела задать вопрос.

Возможно, это была черта Деметриев — способность отвечать на незаданные вопросы.

— Прошу прощения, — продолжал он, — за мои инсинуации. Ты не такая, как она. У меня такое чувство, что ты не тоскуешь, ожидая его возвращения. Как ты сказала, у тебя есть свои обязанности. Ты прекрасна, как твоя мать, но у тебя есть отцовская «Форца д'анимо²».

Больше итальянского. Мне понадобится переводчик, чтобы продолжить этот разговор.

— Орен, Алтон Фицджеральд не мой отец, — ответила я вместо того, чтобы спросить, что он имеет в виду. — Он мой отчим, и говорить, что у меня есть какие-то его качества, по-моему, не комплимент.

— Александрия, я говорил не об Алтоне Фицджеральде. Этот человек — свинья. Надеюсь, моя оценка тебя не обидит. Я говорил о твоем отце, Расселе Коллинзе.

Я смотрела на красивую комнату, окна, мебель, и богато украшенные книжные шкафы, но ничего не замечала.

— Вы знали моего отца?

— Знал.

Какого черта?

— Орен, мой отец умер, когда мне было три года.

— Ты права. Рассел Коллинз умер.

— Что это значит?

— Я только хотел сказать, что он бы тобой гордился. Он был бы очень доволен молодой женщиной, которой ты стала.

Весь этот разговор вызывал у меня чувство неловкости.

— Спасибо, что позвонили. Я не собираюсь причинять вред вашему сыну. Его безопасность и успех — мои главные приоритеты.

— Не отказывайся от них.

— Что?

— Не отказывайся от своей мечты ради моего сына. Он этого не стоит.