Обман

— Что, плохо провела ночь? — не без игривости пошутил Генри. — Я бы тоже непрочь с тобой поразмяться, да вот до полудня ничего не получится. Должен уделить внимание семье.

Он и правда обещал Саре вместе с ней переговорить с подрядчиком по поводу новой пристройки к оранжерее, и, когда тот прибыл, на это у него ушло не менее двух часов. В своем офисе появился только около часа дня и узнал, что Юсупов уже ждет его в приемной.

Внушительный внешний вид отца Лолы произвел на Фишера впечатление. Он и сам был крепко сколоченным крупным мужчиной, но этот русский заметно превосходил его ростом и силой. «Похоже, правду писали газеты, будто этот тип в драке взял верх над гангстерами, — с опаской подумал он. — Наверное, какой-нибудь их чемпион. С ним надо ухо держать востро!»

— Итак, я вас слушаю, — высокомерно глядя на нежданного визитера, произнес Фишер после обмена рукопожатием. — Не часто меня здесь посещают русские. Так чем могу быть вам полезен?

Все же голос у него звучал фальшиво, и Михаил Юрьевич решил взять быка за рога.

— Я думаю, нам не стоит играть в кошки-мышки, Генри, — стараясь говорить спокойно, обратился он к Фишеру. — Мне, как опытному детективу, уже давно ясно: вы хорошо знаете, что я разыскиваю свою дочь, и стараетесь всячески воспрепятствовать этому.

— Интересно, на основании чего вы пришли к такому выводу? Как зовут вашу дочь? — холодно глядя на Юсупова, уклонился от прямого ответа миллионер.

— Мою дочь зовут Ольгой Юсуповой, и вы это отлично знаете, — глядя ему в глаза, жестко произнес Михаил Юрьевич. — А о том, что вы не останавливаетесь ни перед чем, чтобы помешать мне ее найти, говорят два заказных убийства: главы посреднической фирмы Донована и его агента Ричардсона.

Умышленно сделав паузу, он со скрытой угрозой добавил:

— И в отличие от полиции у меня нет сомнений, кто является заказчиком.

Однако Генри Фишер был тертым калачом и не терялся в подобных острых ситуациях.

— Это очень серьезные и оскорбительные обвинения! — изобразив негодование, мрачно посмотрел он на Юсупова. — Мне бы следовало указать вам на дверь, но вижу, что вы добросовестно заблуждаетесь, поскольку я действительно недавно удочерил русскую девочку.

Он перевел дыхание и, остро взглянув на противника, добавил:

— Но мою приемную дочь зовут иначе. По документам, а они, — подчеркнул, — подлинные, эта девочка — Елена Шереметева, а никакая не Юсупова!

Михаила Юрьевича, как говорится, на мякине было не провести. Сдержав подступавший аж к горлу гнев, он резко произнес:

— Зря вы, Генри, затеваете эту тяжелую для нас обоих, а для вас однозначно проигрышную борьбу. Вы же прекрасно знаете, что эти документы — хорошо сработанная липа и я, как отец, никому не отдам свою дочь!

Бросив на откинувшегося в кресле Фишера мрачный взгляд, он предупредил:

— Заказать меня, как тех фирмачей, вам нет никакого смысла, потому что есть надежная замена: сын, родственники, друзья. Да и со мной покончить будет не так легко. Я не доставлю вам такой радости!

«Может, и правда не стоит с ним связываться? Серьезный противник, — глядя на него, опасливо подумал Фишер. — И денег выброшу кучу и неприятностей не оберешься. Но, если уступлю, Салли мне этого не простит», — мысленно заключил он, и это решило дело.

— Значит, хочешь со мной потягаться, Майкл? — с холодной насмешливостью произнес он, сбрасывая с себя маску. — Советую подумать, прежде чем пойдешь на самоубийство. Ты, наверное, забыл, что здесь Америка, а не Россия?

Глядя на Юсупова с видом абсолютного превосходства, откровенно заявил:

— Зачем мне тебя убивать? Живи, воспитывай вторую дочь. А эту, считай, ты потерял. Надо было лучше ее беречь! Ну куда тебе тягаться со мной? Силой у меня ее не отнимешь, — Генри нагло ухмыльнулся, — а по суду никому ничего не докажешь. Лишь окончательно разоришься!

Волна яростного гнева ударила Юсупову в голову. Он вскочил, сжав кулаки, готовый сокрушить негодяя, пожелавшего отнять у него дочь. Однако разум взял верх над обуревавшими его чувствами, и, опустившись на свое место, он хрипло спросил:

— Но все же почему, Генри, вы зациклились на моей дочери? Не разумнее ли в сложившейся ситуации взять другого ребенка? Ведь ничего хорошего у вас не выйдет! Наша Оля уже большая, и, когда все узнает, семейного счастья вам не видать!

— Я приму меры, чтобы не узнала! — серьезно заявил Фишер. — Лола к нам уже привыкла, ее полюбила моя жена. Можешь, Майкл, не беспокоиться: ее ждет блестящее будущее.

Михаил Юрьевич понял, что дальнейший разговор не имеет смысла. Он уже полностью овладел собой и рассуждал трезво и прагматично.

— Ну что же, очень жаль, Генри! Лучше бы нам договориться по-хорошему. Зря ты себя переоцениваешь и в грош не ставишь силу закона! — жестко глядя ему в глаза, заявил на прощание. — Честно предупреждаю, что у меня против тебя есть солидные козыри! Подумай еще раз: может, все же выгодней получить от нас компенсацию и не затевать позорное для тебя дело?

Юсупов больше ничего не сказал и, круто повернувшись, вышел.