Обман

В ответ она только кивнула.

Блэк выпрямился и положил ногу на ногу.

– Но ведь он же так и не выстрелил; надеюсь, это ему зачлось, или как?

– Верно, – ответила она коротко. – Стреляла я.

– А это повлечет за собой проблемы для вас… для нас?

– Пока не знаю. У нас есть лицензия на ношение оружия, и я позвонила дежурному комиссару Стокгольма, объяснила, что произошло и где он может меня найти. Посмотрим, что будет…

Последнее было ложью.

Ребекка прекрасно знает, какой ад ей устроят с объяснениями того, что она сделала. Есть лицензия или нет, стрелять на поражение, когда угодно, особенно в центре города, нельзя. Но как для предупредительных выстрелов, так и для выстрелов на поражение существует одно и то же обязательное условие. Это острая, непосредственная и серьезная угроза жизни или здоровью.

А таковая, несомненно, имела место. Человек в военной куртке держал в руке оружие, о чем, собственно, и заорал Томас, и оно было нацелено на Блэка. И все-таки надо было сделать предупредительный выстрел… Все произошло чисто инстинктивно, и теперь по прошествии времени Ребекке было трудно объяснить, почему она действовала так, как действовала.

Чтобы сделать в критической ситуации все, от нее зависящее, как пыталась она сама себя убедить.

Но все как-то не так. Томаса загораживали другие люди, он ничего не мог сделать. Оружие, преступник – все это как из школьного учебника по необходимой самообороне. Налицо все условия, необходимые для стрельбы на поражение. Но в давке стрелять в преступника, не рискуя попасть в невинных людей, невозможно.

Это, безусловно, так.

Ребекка взглянула на свои руки, обхватила колени, чтобы прекратился тремор. И тут заметила, что Блэк по-прежнему на нее смотрит. Внимательно изучая ее лицо так, что ей стало от этого неприятно, а затем опустил взгляд на ее руки.

– Адреналин, – пояснила она. – Скоро пройдет…

На мгновение у нее возникло чувство, что он видит ее насквозь. В наушниках послышалось: «Две минуты до посадки!»

– Ну, ладно, – сказала Ребекка и слегка улыбнулась Блэку. Но он на ее улыбку не ответил.

* * *

Он то приходил в сознание, то снова терял его. Несколько раз слышал какие-то голоса, разговоры, шедшие над ним.

– Он чертовски плох…

– Сколько ему ввели?

– Тройную дозу, больше я не решаюсь…

– Ты говорил с Источником?

– М-м-м…

– И?

– Говорит, что мы должны привести его в чувство. Альтернатив нет…

– О’кей… и что теперь?

– Подождем…

– Мы что-то еще знаем об этом месте?

Шуршание бумаг где-то слева от него. Уже минут пять Эйч Пи был в сознании, но глаза не открывал. Где-то над левым ухом он слышал ритмичное пищание. Он догадался, что это какое-то техническое средство, измеряющее его пульс. Лучше всего не двигаться, глубоко и медленно дышать.

В этом помещении были еще двое, мужчина и женщина. А сам он лежал на чем-то вроде койки или стола в метре от них. Легкое тянущее ощущение в сгибе правого локтя указывало, видимо, на наличие там иглы капельницы, но в остальном ощущения во всем теле были на удивление приличные.

Здесь как-то странно пахло – эфиром и чем-то еще сладким, мускусным, запах, который он не мог опознать.

– Для начала, она очень большая, гораздо больше, чем мы предполагали. Посмотри вот…

Снова женский голос, затем шуршание бумаги, которая, как догадался Эйч Пи, была каким-то чертежом.

– Хм, а красные обозначения – это?..

Мужской голос звучал знакомо, но он никак не мог его идентифицировать.

– Красные точки – это охрана, голубые – камеры, желтые – различные виды сигнализации…

– О’кей… и все это – информация от Источника?

– Йес!

– Ты ему доверяешь?

– Он никогда не давал мне повода сомневаться. Все, что он сообщал нам до этого, было верно на сто процентов. Посмотри хотя бы на этого беднягу…

Эйч Пи не сразу понял, что женщина имела в виду его.

– Я по-прежнему сомневаюсь. И в нем, и во всем предприятии.

Снова мужской голос, немного занудный и от этого до боли знакомый. Эйч Пи боролся с искушением открыть глаза и повернуть голову. И вдруг заметил, что пиканье стало гораздо интенсивнее. Вот блин, нужно снизить обороты.

Глубокий вдох и долгий выдох, тихо и спокоооойно.

Ему хотелось послушать еще, попытаться понять, что, черт возьми, происходит.

– Значит, шесть этажей, – продолжила говорить женщина.

– Тридцать метров вниз в глубь горной породы, каждый этаж как ступица колеса с пятью расходящимися спицами-тоннелями, каждый – пятьдесят метров длиной. Пять на пятьдесят, получается двести пятьдесят, умножить на шесть этажей…

– Полтора километра. До хрена места…

– Каждый тоннель к тому же десять метров шириной, что означает, что там может поместиться несколько рядов серверных стеллажей. Скажем, по два прохода для обслуживающего персонала в каждом, а каждый стеллаж глубиной где-то метр, да? Получается…

– Минимум пять километров, может, и больше. Пять километров серверов, черт, вот это мощности!

В мужском голосе слышалось легкое возбуждение.

– Хватит, чтобы покрыть…

* * *

– …потребности в безопасном хранении данных всей Европы.