Обман общества (СИ)

выражал враждебность, впрочем, ей могло и показаться. Абсурд — предполагать, что за ними следят. Залы миновались быстро. Им посчастливилось припасть к экскурсионной группе. Очередная мадонна гения с ребенком. Красота вдохновляла… вдохновляла бы, если бы не вражеский взгляд, осязаемый затылком. Гермиона оглянулась и вновь встретила эти серые стеклянные глаза. Невзначай сжав руку Северуса, который по-хозяйски вел ее под руку, она вконец убедилась, что что-то идет не по плану. В его глазах читалось беспокойство. Ей всё-таки не показалось.

В каждом зале группа людей неотступно преследовала их по пятам.

Было многолюдно. Стоял звуковой шум. Каждый что-то говорил, выражал восхищение или иллюстрировал свою критику. Гермиона старалась сфокусироваться на картинах, отгоняя прочь мрачные мысли, но и там она встретила такой же пристальный взгляд уже другого мужчины. Тот отличался тем, что носил большой перстень. Несомненно, аристократичный и магический. От этого лучше ни капельки не стало, Гермиона занервничала не на шутку.

— Есть несколько версий да Винчи… — Северус вел их по коридору. — Одна сказывается о картине «Побег». Капитан, увидев вражескую разведку, приказывает свернуть своему полку вправо, — именно так они и делают. Резко несутся неизвестно куда. Снова направо, затем налево и вниз по лестнице. Сердце ушло в галоп. Опасность. В воздухе витал дух погони. Становилось страшно. Везде будто включалась красная сирена и завопила о пожаре или ещё о чем-то, но это было только для них. Остальные же мирно наслаждались экскурсиями.

Они продолжали бежать. Кто это? Позади слышались тяжелые мужские шаги. Насколько сильны? Старинная маленькая дверь не стала препятствием, и супруги скрылись за ней. Как вдруг всё стихло.

Но ведь это было…

Все произошло стремительно быстро. Поэтому когда Северус захлопнул и запер дверь, какая-то шкатулка свалилась прямо в руки Гермионы. Без разбирательств он достал палочку и попытался трансгрессировать, но ничего не вышло. Тогда ему пришлось зажечь палочку и осветить ей пространство. Комната с каменными стенами, статуями ангелов, демонов и звездами, много Латыни, готических вывесок и больше ничего. Комната не имела ни одного угла. И пока Северус осматривался, Гермиона открыла посланную вещицу. В ней она обнаружила записку с надписью: «Квентин Смит не виновен!».

«Не виновен!».

Тот, за кем они вроде как охотятся, не виновен. Северус нахмурился.

— О Мерлин!.

Северус не ответил, он озабочено читал надписи.

— «Не вступив — не обретешь, выйдешь — и узнаешь, игра даст твоё, что давно скрываешь».

— Северус, это может быть просто совпадением…

Он развернулся на каблуках.

— Или, — Гермиона непонимающе смотрела. — Ну же, думай, ты же отличница Хогвартса…

Она округлила свои прекрасные глаза.

— Или это подстроено! О Боже, хочешь сказать, что они загнали нас сюда, чтобы мне в руки упала эта шкатулка, а мы прочли эту надпись?

— Возможно, — кивнул он, а затем, прислушавшись, отпер дверь.

— Слежка резко прекратилась, хотя они почти поймали нас. Здесь одна комната в этом коридоре, они не настолько глупы, чтобы предположить, что мы со скоростью света удрапали от них. Шкатулка упала расчетливо и легко открылась, а Квентин Смит напрямую связан с нами. Только зачем?

— Это… поразительно! — прошептала Гермиона восхищенно.

Повисла пауза, в которой Северус с нежностью посмотрел на нее (или ей показалось?), а затем буркнул: «Нам пора», и они вернулись в зал, а оттуда ушли на улицы Парижа. Прогулявшись по Сене, они дошли до Эйфелевой башни. Вечер наступил быстро, показались звезды, похожие на хрустальные кристаллики, освещающие все вокруг. Всю дорогу они провели в тягостном молчании, размышляя над произошедшем. Становилось прохладно. Гермиона, погруженная в свои мысли, не заметила табун мурашек на своих голых плечах, в отличие от Снейпа. Он молча снял пиджак и без допуска каких-либо возражений с ее стороны накинул на нее. На секунду он задержался, снова улавливая аромат ее каштановых волос. Они пахли сладкими розами, запахом, которого недоставало порой…

— Ты… свяжешься с Дамблдором?

Пиджак хранил тепло зельевара, а это не могло не вызвать улыбку. Это такое проявление заботы, да?

— Да, — кинул Северус.

Он схватил ее за запястье, развернул и притянул к себе в объятия. Уверенная рука легла на осиную талию, чтобы аппарировать. Почему-то её сердечко на тот момент пропустило пару ударов.

— Стой!

«Ну что еще нужно этой всезнайке?» — читалось в его снисходительном взгляде.

— Сейчас она загорится! Пару секунд! Пожалуйста, прошу!

— Ты замерзла.

— Нет, нет! Тебе кажется.

Он схватил ее холодные ладошки и изогнул бровь дугой.

— Несносная, будешь спорить еще? У меня нет желания вешать на шею еще и больную упрямицу.

Его пальцы стали греть и растирать ее ладошки. Руки были такими горячими, что довольно-таки неплохо справлялись с этой задачей.