Обман

Я уже соскучилась по Ричарду, поэтому спрашиваю, не мог бы он сегодня приехать пораньше, часов в пять?

– Постараюсь. И вот что, Эллен… Не думайте об этом слишком много.

Я изо всех сил стараюсь следовать его совету. Бужу Джоша и без умолку болтаю с ним за завтраком и по дороге в школу. Он явно удивлен и даже немного раздражен моей активностью. Разумеется, сын ничего не знает о спасательном судне. Я запретила кому бы то ни было говорить ему об этом. И Кэти не в курсе, хотя с моей стороны это нарушение взаимных обещаний, которые мы дали друг другу в Америке.

Возвращаясь из школы Джоша, я встречаюсь на аллее с нашим почтальоном, и он отдает мне почту. Я разбираю ее, сидя в машине.

Из Гернси ничего. А прошло уже больше недели, как я отправила им свое письмо.

Толстый пакет из Лондона я вскрываю уже дома, подкрепившись очередной чашкой кофе. Это от Гиллеспи. Внутри убористо отпечатанное на двух страницах письмо и пространный двадцатистраничный документ, озаглавленный: «Финансовая программа». Я пролистываю его, наугад задерживая взгляд на некоторых страницах. Программа выполнена в виде схемы. Вверху поставлены годы, сбоку – наименования статей расходов: налоги, выплаты по закладным, выплаты процентов по кредиту и так далее. Внутри – ряды цифр. Бросается в глаза одна позиция – «Домашние расходы». Она подразделяется на отдельные пункты: «прислуга», «бытовая техника», «продукты», «одежда», «страховка». Суммы фигурируют немалые. О чем думает Гиллеспи? Считает, что я состою в вечном браке с этим домом и этой жизнью? Полагает, что я не в состоянии кардинально поменять ее стиль?

Я откладываю «Программу» в сторону и досматриваю почту. Одно из писем подписано от руки. Оно он Тима Шварца. Я прочитываю его с чувством обреченности.

«Боюсь, что дольше я уже не могу скрывать истинное положение дел. Попечители настаивают на том, чтобы им было представлено объяснение по поводу задержки с аудиторской проверкой. И я вынужден изложить им факты таковыми, какими их знаю.»

Он вынужден. Да, я понимаю это.

С тяжелым сердцем сажусь за черновик ответного письма. Приношу извинения за свое долгое молчание и объясняю, что несмотря на предпринятые усилия ничего нового обнаружить не смогла. Может, мне стоило бы самой встретиться с членами попечительского совета и объяснить им ситуацию? Я не отказываюсь от дальнейших усилий как-то прояснить судьбу исчезнувших денег.

Перечитав написанное, вычеркиваю последнее предложение и невидящим взглядом смотрю на бумагу. Я не знаю, что мне делать.

Мысленно я отправляюсь в открытое море, где находится спасательное судно. Оно должно быть чем-то вроде буксира, приземистым и устойчивым. В корабельных помещениях полно электроники. Аппараты подмигивают лампочками и тихонько гудят. В центре перед монитором подводной видеокамеры собралась группа людей. Они напряженно вглядываются в экран. На нем изображение морского дна.

Что они видят? Боже, что они видят?

Я комкаю первый черновик письма, выбрасываю его в корзину и, взяв карандаш, делаю новую попытку.

Мысли путаются, слова не складываются. Я открываю ящик стола и из глубины достаю бланк «Маунтбэй», как будто вид этой бумаги может помочь мне составить письмо Шварцу.

Компания, зарегистрированная в Гернси. Само ее существование окутано тайной, имена акционеров неизвестны. За что здесь можно уцепиться?

Но, может быть, я преувеличиваю? Может, завеса секретности не была целью создателей «Маунтбэй», а просто явилась как бы побочным продуктом? Может, связь Гарри с этой компанией не такая уж компрометирующая?

Мне в голову приходит мысль о том, что у Гарри имелись какие-нибудь записи по «Маунтбэй», просто я их пока не нашла. Ведь должен же быть записан где-нибудь хотя бы номер телефона в Гернси? Или номер счета в банке. Или что-то подобное.

Черт тебя побери, Гарри! Зачем ты создал мне такие трудности!?

«Черт побери…» Я отмечаю про себя, что теперь уже могу говорить такое совершенно спокойно.

Итак, код Гернси – 0481. Я вновь просматриваю дневники и записные книжки мужа, стараясь отыскать в них это цифровое сочетание. Лихорадочно роюсь в его столе. Я не возлагаю на поиски особых надежд, но в это трудное для меня утро мне нужно хоть чем-то себя занять.

В столе ничего. Нужно искать в других местах. Я начинаю с книжных полок, с самой нижней. Снимаю каждую книгу и внимательно просматриваю ее от корки до корки. Так я двигаюсь по кабинету. Занятие неожиданно приносит мне некоторое облегчение. И я понимаю, почему: после этого я смогу быть уверена, что по крайней мере одна комната в доме больше не преподнесет мне сюрпризов.

Проходит несколько телефонных звонков. Пока они попадают на автоответчик. В коридоре раздается голос Джилл, объявляющей о своем приходе. Тут же начинает гудеть пылесос.