Обмани меня дважды

– Разумеется, это вам не доставляет удовольствия, – прошептал герцог. Его дыхание согревало ей кожу, будя порочные воспоминания об удовольствиях прошлой ночи. – Получать от этого удовольствие – значит, вынужденно признать собственную вину. Полагаю, вам будет куда проще вообразить себя мученицей. Ночами будет спаться лучше. Должно быть, он очень хорошо заплатил вам за эту грязную работу.

– Он мне не платил, – зашептала в ответ Оливия. – Я его люто ненавижу. А по ночам я сплю не так уж хорошо.

– Нет, – отозвался Марвик после короткой паузы. – Я тоже сплю неважно. – Он отшатнулся от нее. – А скажите-ка мне вот что, миссис Джонсон. Как бы вы поступили, окажись вы на моем месте? Позвали бы полицию или побыстрее свершили бы правосудие?

Она и представить себе не могла, что герцог имеет в виду. И даже узнавать этого не хотела.

– Я хочу погубить Бертрама, – очень быстро проговорила она. – Вы правы, я знаю, что сделала ваша жена, и знаю, что объединяет нас с вами, потому что…

– Ах, так вам это было известно? Какая прелесть! – Он замолчал, вид у него был ошеломленный. – Конечно, это очень многое объясняет. Неудивительно, что вы продемонстрировали такую отвагу. Хотел бы я знать, когда вам стало известно о ее приключениях? До того, как мы встретились в библиотеке? До нашей встречи в саду этим утром? Говорите!

Оливия смотрела на него, умирая от стыда за собственный обман, задыхаясь от него. Потом она вздрогнула от того, что герцог положил руку ей на щеку и сжал ее от виска до подбородка.

– Я рад, что вы знаете правду, – спокойно сказал он. – Уверен, что именно благодаря ей вы смогли подавить в себе страх, который испытывали ко мне. Потому что вы поняли: я не стою страха. Вы поняли, что я – всего лишь жалкий объект насмешек.

Оливия сжалась.

– Нет! – воскликнула она. – Мне даже в голову это не приходило!

Его рука слегка сжалась. Совсем немного, но достаточно для того, чтобы Оливия поняла, как близко его большой палец находится к ее яремной вене.

– Но это уж точно успокоило вас, – вымолвил герцог. – Я не мог внушать страх хотя бы потому, что женщина, на которой я был женат, с легкостью устраивала заговоры против меня, ничуть не опасаясь того, что они будут раскрыты.

– Я бы… – Едва начав говорить, Оливия осознала глупость, тщетность своих слов. – …Я бы помогла вам погубить Бертрама. Я бы помогла вам.

– В самом деле? – Казалось, он задумался над ее предложением, а затем кивнул. – Но заговоры требуют доверия. Вы можете доверять мне, миссис Джонсон?

Неожиданный поворот разговора смутил Оливию.

– Да, – прошептала она. Только бы он убрал руку с ее горла!

– Правда? Если бы вы только видели сейчас выражение своего лица. Вы в ужасе от меня. Как вы можете доверять человеку, который наводит на вас такой ужас?

Оливия с трудом сглотнула.

– Я…

– Но мне говорили, – продолжил он спокойным, невозмутимым тоном, – что мои суждения бывают ошибочными. И что им нельзя доверять. Я вынужден согласиться. «Обмани меня один раз», – говорит пословица. Но здесь, сейчас, с вами, я был обманут дважды! И я хочу, чтобы вы помогли мне принять решение, потому что, разумеется, мое суждение ошибочно: могу ли я доверять вам? Вижу ли я перед собой невинное лицо? Или вы согласитесь со мной в этом, что я вижу на вашем лице панику и чувство вины?

Это слово ударило ее будто хлыстом.

– Я никогда не хотела причинить вам вред! Подумайте! Неужели я обращалась с вами как женщина, которая задумала сделать вам что-то плохое?!

Марвик откинул голову назад, словно хотел получше рассмотреть Оливию.

– Как интересно, – проговорил он. – Вы вообразили, будто у вас есть выбор.

Его рука скользнула вниз по ее горлу и слегка сжала плечо. При этом его указательный палец пробежал по ее ключице сквозь шерстяную ткань жакета – жакет вдруг показался Оливии слишком тонким. Герцог следил за своей рукой, но его лицо оставалось непроницаемым.

– Что в той папке, которую вы уронили?

– Ваши данные на Бертрама.

– Так вы поэтому здесь? Он послал вас забрать их?

Внезапно Оливию охватил гнев. После всего, что она для него сделала, он не хочет даже выслушать ее?!

– Он меня не посылал, говорю же вам! Он – такой же мой враг, как и ваш. Моя мать…

– Тогда откуда вы узнали, что у меня есть данные, которые могут погубить его?

Настало время признаться в старой краже.

– Ваша… ваша жена, – запинаясь, проговорила Оливия. – Она писала ему письма.

Его ладонь зажала ей рот.

– Ш-ш-ш… Давайте не будем говорить о ней, ладно? Она все настроение испортит.

Свободная рука Марвика обхватила ее талию, и Оливия замерла, а затем заставила себя встретиться с ним глазами, сама не испытывая желания вспоминать. Вспоминать его жену и то, что между ними было.