Обмани меня еще раз (СИ)

- Это очень хорошая идея, просто отличная! - папа чуть ли не вскочил с кресла, предвкушая веселое времяпровождение. - Насчет продуктов и гостей я решу сам.

- Только не как в прошлый раз, умоляю, - с содроганием вспомнила летние выходные, когда гуляли компанией чуть ли не сорок человек.

- Я постараюсь, честно, - папиным глазам, как у кота из мультфильма Шрек, доверять особо не хотелось.

Сегодня он думал об одном, а завтра уже менял свое мнение. Я покачала головой, ни на йоту не веря его словам, и снова раскрыла медкарту подростка, пытаясь найти там что-то еще, что помогло бы мне разобраться в его состоянии. Определенно ясно лишь одно, осмотреть его надо в срочном порядке…

Глава 3.

Ева

На другое утро позавтракала бутербродами, заботливо приготовленными моим отцом, выпила крепкий черный кофе, чтобы хоть как-то взбодриться после бессонной ночи. Вспоминала содержимое карты, снова и снова пытаясь наткнуться на что-нибудь, что могло бы помочь в этом деле. По дороге до больницы успела проснуться окончательно, поэтому около лифта в больнице я стояла с улыбкой на лице. За ночь наше отделение не пополнилось, такое бывает крайне редко. Не это ли повод радоваться?

В кабинете врачей меня дожидался заведующий нашим отделением, что не сулило ничего хорошего. Пришлось спрятать улыбку за хмурым выражением лица. И заодно виноватым.

- Сегодня все сделаю, обещаю! Вечером все отчеты будут лежать на твоем столе! Честное слово! - прежде, чем он успел озвучить причину своего нахождения здесь, я затараторила так, что мне позавидовали бы многие рэперы.

- Я не за отчетами, но раз ты сама начала об этом разговор, то уж будь так добра, чтобы вечером занести их в мой кабинет, - и больше никаких эмоций, что удивляло.

Раньше, когда мы вовремя не сдавали отчеты, от Борисыча нам попадало и еще как. Но сегодня он был каким-то отстраненным, будто никак не мог начать разговор, который ему навязали. Не может быть! Только этого мне не хватало.

Я все поняла по его лицу. Борисыч хотел, чтобы я встретился с родителями и проконсультировал их. Очередные богатеи, ищущие для своего здорового чада самого лучшего врача. Их чем-то не устраивал свой лечащий врач, они искали другого, с громким именем. Конечно, они же достойны только самого лучшего.

- Нет, даже не уговаривай! - зло кинула сумку на стул и прошла за ширму переодеваться в рабочий костюм - в брюки с рубашкой, на ноги удобные балетки. - Ничто не заставит меня изменить свое мнение! Разве так трудно войти в мое положение и учитывать его, не уговаривая меня каждый раз на одно и тоже?

Бывало, что врачи, а также младший персонал, других отделений просили за своих родственников. Кто-то сомневался в поставленном диагнозе, кому-то не нравилось лечение, третьему что-то еще. Зная, что я не выношу встречи с родителями, действовали через главврача или заведующего. Они шли на встречу, ведь каждый сотрудник был своим человеком и был на счету, никто не спешил устраиваться к нам на работу за копейки. Но из всех случаев, что мне приходилось рассматривать, сомнения возникали лишь в одном или в двух случаях из ста или больше. Затем в благодарность они совали мне в руки бутылку коньяка и коробку шоколада. Не принять не получалось, пакеты с аналогичным содержанием находила потом на своем столе. Сладкое отдавала медсестрам, бутылку относила отцу. Он уважал хороший коньяк.

- Это не моя просьба, - и Борисыч, с поднятым вверх указательным пальцем, тыкнул в воздух, давая мне подсказку. - Павел Николаевич еще вчера ночью ко мне домой звонил, упрашивал поговорить с тобой. Я не мог отказать.

- Так ты у нас в роли мирного переговорщика? - Павел Николаевич быстро сдавался под моим натиском, вот и отправил на амбразуру вместо себя другого. Умный ход, ничего не скажешь. Борисычу я не сумею отказать. Он меня многому научил, всегда защищал и поддерживал, да и косяки сам исправлял, когда я только-только начала работать в его отделении.

Матвею Борисовичу было уже за пятьдесят, через год или два он собирался на заслуженный отдых. На первый взгляд, все его считали добряком, за что между собой мы обращались к нему по отчеству, но свое отделение он держал в справедливых ежовых рукавицах. Отчитывал он знатно, но в основном за дело. В других случаях мог промолчать, либо покачать головой, перед этим прожигая тяжелым взглядом. Его уважали, к нему ходили за советом, его ценили. И боялись. Боялись день уго ухода, который всё равно настанет…

- И что мне за это будет? - я прикусила губу, прищурила глаза и посмотрела на потолок, делая вид, что задумалась над поблажками для себя. - Стоит над этим подумать…

- Только не наглей, - Борисыч пригрозил мне пальцем, но глаза его улыбались. - Дам полноценные выходные, никто тревожить не будет, вместо тебя отдежурю лично сам. На большее не надейся, сама знаешь, в каком мы положении находимся.