Обмани меня еще раз

‒ Нет, папа со мной советуется. И ваша фотография хранится у него в кабинете. Он ее прячет в ящике стола. Папа часто вытаскивает ее и смотрит на нее часами. Он думает, что никто этого не видит. Я много времени провожу в его кабинете. Пока папа работает, я ему не мешаю, сижу на диване и читаю книжки, а потом, бывает, засыпаю. Он уверен, что я сплю в это время. Вытаскивает снимок, долго держит его в руке, затем прячет обратно. И когда его не было дома, я решила посмотреть кто на этой фотографии. Я узнал вас по вашим глазам, ‒ и я встретилась с ее таким недетским взглядом.

***

‒ Но вы сами там совсем другая. И не скажешь, что вы и та девушка на фотографии один и тот же человек, ‒ Лесми ничего не скрывала, рассказывая сокровенную тайну отца. И не понимала совсем, что возможно этим помогала нам помириться. ‒ Мама всегда ревновала его к этой фотографии. И после этого они каждый раз ругались. Затем мама всегда уходила куда-нибудь.

Мое сердце скакало вприпрыжку от услышанных слов Лесми. Значит, он не забывал про меня все эти годы… Только почему не искал? Почему?.. Но быстро пришла в себя, видя, как глаза девочки стали мокрыми. При упоминании матери голос Лесми дрожал. Сердце сжалось от ее вида. Я положила свою руку на ее ладошки.

‒ Пойми, Лесми. Я не знала, что у твоего отца хранится моя фотография. И мне очень жаль, что твои родители ссорились из-за этого. И мне также жаль, что твоя мама уехала, оставив тебя. Когда-нибудь она обязательно одумается, поймет, какая у нее прекрасная дочь и вернется обратно. Каждый родитель любит своего ребенка, просто иногда им нужно время, чтобы понять это, − я даже не знала, как еще успокоить и поддержать ребенка. — Поверь, я никак не хотела быть предметом ссор твоих родителей. Мы не виделись с твоим отцом уже много лет, а твою мама я и вовсе не знала.

‒ Она мне никогда не читала, всегда прогоняла, когда я приходила к ней с книжкой. И всегда ругала отца за это, что он забивает мне голову всякой чепухой, вместо платьев и украшений. А мне не нравится носить платье. Я люблю читать книжки, ‒ и Лесми начала плакать.

‒ Ты чего? Не надо плакать, я буду читать тебе каждый день, пока ты будешь здесь. Если ты, конечно, этого хочешь, ‒ я пересела к ней на кровать и слегка приобняла ее. И она оказалась у меня под боком. ‒ Можем начать прямо сейчас.

Девочка вытерла слезы руками и кивнула головой. Я взяла в руки новую книгу и раскрыла ее на первой странице.

‒ Уже смеркалось, а Орфея все не было. У Фарида лихорадочно билось сердце, как всегда, когда день, уходя, оставлял его наедине с темнотой. Черт бы побрал Сырную Голову! Где его только носит? Птичий гомон в кронах деревьев уже смолк, словно придушенный подступающей темнотой, а ближние горы окрасились черным, будто солнце, садясь, опалило им макушки. Скоро весь мир станет черным, как вороново крыло, даже трава под босыми ногами Фарида, и тогда духи поднимут свой шепот…¹

Когда я только начинала читать, Лесми прижималась ко мне, что неожиданно и слишком непривычно было лично для меня. Она мне чужая, я не должна к ней привыкать. Скоро в моей жизни должны появиться два маленьких человека, я должна думать о них. Завтра должен решиться вопрос об их усыновлении. И мне стоило сегодня ночевать дома, чтобы отдохнуть перед завтрашней встречей.

Я не успела заметить того, когда Лесми уснула, но чтение убаюкало и меня. Вздрогнула от стука упавшей книги и первые пару секунд не понимала, где я и что здесь делала. Аккуратно освободилась от объятий Лесми и встала с кровати. Книгу подобрала с пола и положила обратно на тумбочку. Посмотрела на часы, прошло чуть больше часа. Антон уже должен был закончить свои дела. Пока его дочь спит, решала сходить и выпить кофе. Но не успела дойти до двери, как она открылась и в палату к Лесми молодой человек в костюме затолкал коляску, где сидел пожилой человек.

‒ Ты?! ‒ услышала я злой рык в свой адрес.

Не понимая, чем успела насолить незнакомому человеку в инвалидной коляске, ошарашено взирала на него.

‒ Извините, мы с вами знакомы? ‒ как можно вежливо спросила у него, стараясь вспомнить, где мы могли пересечься.

‒ В прошлый раз я мало тебе заплатил, чтобы ты навсегда исчезла из жизни моего сына?! Не хватило?! ‒ его слова болью отразились во мне.

Меня накрыла паника, перед собой я видела глаза, наполненные гневом и ненавистью, также чужое лицо, перекошенное от злости. Мне не хватало воздуха, я с трудом вдыхала, но находя в себе силы не заплакать перед ним.

‒ Не кричите, прошу вас. Разбудите Лесми и испугаете ее.

‒ Мне наплевать на нее, она не моя внучка! Если бы я мог, то давно бы…

‒ Что бы ты тогда сделал, отец?! ‒ ледяной голос Антона с металлическими нотками слишком неожиданно раздался на всю палату.

Глава 29.

Ева

Я вздрогнула. Никогда не видела Антона таким. Мне захотелось уйти, чтобы не влезать в их семейные разборки.

‒ Я пойду, ‒ мой голос звучал неуверенно, и я успела сделать только два шага, когда меня остановил Антон.