Обмани меня нежно

Однажды назло Жоре она переспала с бородатым электриком, менявшим в доме проводку. Электрик был пьян, Зоя зла на себя, а еще больше на Жору за то, что он есть, за то, что ворвался в ее жизнь со своим благородством и красивым мускулистым торсом и мучает ее теперь. В общем, она не осталась старой девой именно благодаря Жоре. Грехопадение привнесло в ее картины нечто новое, они словно обрели, наконец, плоть, в них появилась женская стать. Жора это заметил и опять ее хвалил. Зоя краснела и от удовольствия, и оттого, что он был легко, по-летнему одет, его ноги тоже были мускулистые и очень красивые. Она мысленно примеривала их на свою новую картину, в стайку берез на лесной опушке, и тихо млела.

Вот уже пять лет она страдала. Она, как преданная собака, ела у него с руки, втайне мечтая убить, чтобы никому не достался. Но когда Жора уезжал, корила себя за эти мысли и готова была на все, лишь бы он приехал опять. Это наполняло ее жизнь страданием, следовательно, вносило в нее гармонию. У Зои были свои представления о счастье. Она предпочла бы Голгофу персональной выставке в ЦДХ. Жора наполнял ее жизнь смыслом, а ее картины светом. Поэтому Зоя искренне считала себя счастливой, а Жору своим божеством. Отдать его она смогла бы только какой-нибудь богине. Но, по счастью, Жора не заговаривал о женитьбе.

Вторым подарком судьбы была женщина. Это случилось через год после знакомства с Жорой. Зоя пыталась продать свои картины где только можно, Ольга Афанасьевна даже ездила с ними в Москву, где по ее словам, публика была богаче и не так жалась. Однажды на уличном вернисаже к Зоиным картинам подошла женщина. Она была очень красива и хорошо одета. С сомнением взглянув на толстуху в пальто из плащовки и в войлочных сапогах на слоновьих ногах (уже было холодно, середина ноября), красавица спросила:

– Это вы писали?

– Дочка моя балуется.

– У вашей дочери настоящий талант, – похвалила красавица.

– Из таланта каши не сваришь, – пробурчала Ольга Афанасьевна. – Непутевая у меня дочка, вся в папашу уродилась.

– Ее отец тоже был художником?

– Пьянью подзаборной он был! – вскипела Каретникова. – Швалью и рванью!

– Сколько вы хотите за картины?

– За которую?

– К примеру, вот за эту, – красавица указала на пейзаж, где по всему холсту стелились могучие ветви согнутого порывом ветра дерева.

– Уж больно мрачная. Зачем она вам? – нахмурилась Ольга Афанасьевна. – Возьмите вот эту, с елочкой, она покрасивше и не такая дорогая. Сто долларов, – сказала она после паузы.

– Странный вы продавец, – рассмеялась женщина. – Как вас зовут?

– Каретникова я.

– А имя-отчество?

– Ольга Афанасьевна.

– Вот что, Ольга Афанасьевна... Приходите завтра по этому адресу...

Красавица достала из сумочки блокнотик в золотом переплете и, быстро написав что-то на листке, вырвала его и сунула толстухе.

– Это зачем?

– У меня картинная галерея. Я выставлю там работы вашей дочери и попытаюсь их с выгодой продать. Процент возьму небольшой, мне сдается, что вы нуждаетесь. Вам есть где ночевать? Я могу порекомендовать вам недорогую гостиницу и оплачу номер. Вы согласны? Зачем вам стоять весь день на холоде, да и цену вы называете смешную, – благодетельница указала на прилепленную к одной из рам бумажку. – Еще один ноль не мешало бы дорисовать. Художник пишет примерно одну картину в месяц, и ее продажей он должен покрывать все расходы за тот же срок. Я этим займусь. Я вам даже выдам аванс.

Ольга Афанасьевна от избытка чувств разревелась.

Красавица не подвела. С этого дня она взялась покровительствовать Зое, которую искренне считала гениальным художником. Теперь из Москвы им регулярно поступали деньги. Как и обещала галеристка, тридцать тысяч в месяц. Сама Зоя благодетельницу ни разу не видела. Если честно, боялась. По словам матери, это была такая важная и красивая дама, каких только в кино показывают. Зоя умерла бы со стыда рядом с ней в своем платье, похожем на мешок из-под картошки, со своими огромными короткопалыми лапищами, в которых тоненькая колонковая кисть казалась игрушечной. Красавица на знакомстве и не настаивала. Она говорила Ольге Афанасьевне, что всячески продвигает Зою среди своих богатых знакомых и искренне надеется на успех. Но есть проблемы.