Обмануть смерть

— Как мне обращаться к вам, уважаемый?

— Зачем тебе знать мое имя? — глубокомысленно удивился мой очередной личный сопровождающий. Количество их за последнее время стремительно росло и начинало всерьез действовать на нервы.

— Невежливо говорить, избегая обращения.

— Ранер, — после длительного раздумья неожиданно выдал он тайну, — только правильно обращаться «брат».

— Спасибо, брат, — сказал со всей возможной искренностью, пытаясь определить, что можно вытащить из такого имени. Не обязательно предки или он сам северянин. В столице и среди жителей торговых городов таких, с неизвестно откуда идущими корнями, полным-полно. Мало информации. Надо разговорить мальчика. Понадобится или нет, потом выяснится. — Не забудь, пожалуйста, о моей просьбе и что Мальбег разрешил.

— Не называй его по имени! Он брат-тысячник!

— Виноват. Не стану.

А косым его называть можно? Ну, это я так. Вслух не посмею. Кстати, есть подходящий анекдот как раз о схожем случае:

«Как же так, наш великий маг следит за здоровьем первосвященника, а себя излечить не способен». — «Ну что ты, разве он косой? Он обратил свой проницательный взор в глубины, нам неведомые, и, возможно, даже различает потусторонний мир!»

Рассказывать такие байки, конечно, лучше подальше от объекта, которому предназначается шпилька. Не поймет юмора и разгневается. У меня не настолько длинный язык, чтобы самостоятельно напрашиваться на его укорачивание.

— Зачем тебе это? — после паузы спросил Ранер с любопытством.

Все-таки молод и не дошел до стадии моего предыдущего полусумасшедшего знакомца-мага, считающего себя выше любого человека. И это хорошо. Всегда полезно иметь возможность заболтать, попутно подобрав отмычку к его мозгам. Вряд ли будет прок, долго здесь не проторчу, однако, может и пригодиться.

— Человек — то, что останется после него. Придет и мой срок. Будут продолжать дело ученики, но это очень специфическое направление, и большинство людей никогда не узнает моего имени. А вот семь книг «Древности провинции Серкан» наверняка сохранятся во многих собраниях. Не каждый захочет, даже если сможет, отправиться на другой конец империи посмотреть на тамошние чудеса. А картинки под рукой.

Большинство на самом деле дальше места рождения и на десяток километров в течение жизни не выезжают. Немногочисленные вояки или торговцы, побывавшие в самых дальних краях, обычно не интересуются древними произведениями искусства и зданиями. Их занимают совсем иные вещи. А бронзовую или, не дай Солнце, статую из драгоценного металла, запросто расплавят и поделят, не задумываясь о наличии не только цены на вес, но и цены эстетической.

— А теперь очень многие смогут хотя бы заочно поглядеть и высказать лично мне благодарность за полученное удовольствие. Там, глядишь, найдутся и подражатели. О каждой провинциипоявятся подобные книги, объединенные общей идей сохранения если не самих памятников, не всегда это возможно, так хотя бы памяти о них. И в будущем люди смогут посмотреть на давно не существующие здания. И потом…

А вот теперь небольшой пробный шар. Требуется проверить реакцию.

— Если ты относишься к прошлому с почтением, будут и к тебе через столетия относиться с уважением.

Промолчал брат, хотя прямо напрашивался вывод о стараниях Солнца стереть память о сомнительном прошлом империи. Или не фанатик, или тупой и не сообразил, к чему подвожу, или, напротив, достаточно умный, чтобы намотать на отсутствующий ус и доложить во всей красе.

Посмотрим. Прямо ведь ничего не сказано, хотя умному достаточно. Зато до поры до времени меня трогать не имеет смысла. Кажется, им важно добровольное сотрудничество, и дела с нехорошими последствиями шить они не собираются. Меня очень устраивает подобное предложение. Я готов к совместной работе и полностью открыт.

— Меняются времена, изменяется мир, — сказал Ранер задумчиво.

Ага, не упертый фантик и достаточно умный. Это совсем не означает, что не побежит докладывать, но уже легче.

— Так лишь кажется. Человек всегда одинаков. Точнее, одинаковы его побуждения, независимо от занимаемого места.

— Очень сомневаюсь.

— Однажды нищий сидел в ожидании милостыни, — привычно вспомнил старую притчу, — никому не мешая. Мимо него промчался на бешеной скорости молодой вельможа и без всякой причины ударил старика плетью.

Нищий, почесывая болящее плечо, беззлобно сказал: «Пусть дарует тебе Солнце навечно все, о чем мечтаешь. — Подумал и добавил: И сверх того много больше ожидаемого». Поразился свидетель происшествия странным словам. Вместо вполне ожидаемых и заслуженных проклятий старик призывал божественную милость для обидчика. «Скажи мне, — обратился к нищему, — ты провидишь, что нетерпение и неумение себя вести приведут этого человека к большому бесчестию?» «О, нет, — ответил старик. — Получивший исполнение всех желаний не станет нестись, сломя голову,рискуя растоптать чужого человека. Ему не будет дела до бедных людей и уж точно не появится побуждения бить их плеткой».

Глава 7 ИСТОРИЧЕСКИЕ ФАКТЫ

Кара фем Кнаут