Обманутое счастье (СИ)

Еще час назад девушка - администратор сообщила мне, что результаты готовы.

Не сложно, наверное, догадаться что именно за результаты меня ожидают в самой дорогой лаборатории города, куда я обратился на днях.

Тест проводился полностью анонимно, без каких-либо данных, чтобы исключить любую ошибку.

И любой человеческий фактор.

~Глава 46~

Яр.

– Как тогда вы это объясните?! – я швырнул на стол женщине результаты ДНК теста.

Тридцать минут назад я собственными глазами увидел совпадение в 99.9%

А сейчас я уже сижу в кабинете глав врача больницы, где Лиза рожала.

И я точно знаю, что моя информация в корне отличается от той, что записана в ее личной карте.

Лиза мать Вари.

А я ее отец.

И в этом не осталось сомнений.

Та малышка, которая якобы умерла после родов, и есть наша Варя.

Варя, которую отдали в детдом. Которую лишили любви и заботы родителей. У которой украли два года жизни.

И за это кто-то поплатится.

Женщина берет в дрожащие руки листок. Поправляет очки. Затем одергивает ворот халата. А я в это время думаю, что такие «врачи» вообще к людям права подходить не имеют.

– Ярослав Львович… – лепечет она, – я ведь вам уже объяснила. Этого просто быть не может. Я сама принимала роды тогда… И эта девочка… Я уверена…

Я обхожу длинный узкий стол в ее кабинете. Останавливаюсь в метре от женщины.

Упираю руки в столешницу и нагибаюсь. Прищурившись, сверлю грозным взглядом.

– Татьяна Георгиевна, – она вжимает голову в плечи. – Если девочка умерла, то как она попала в приют спустя всего три дня после рождения? Каким чудным образом информация о родителях была полностью убрана из ее медицинской карты? И как же так получается, что эта «мертвая» девочка ждет сейчас меня дома? Живая и абсолютно здоровая?

Доктор явно впала в смятение из-за моей осведомленности.

А ведь я сейчас сообщил ей лишь крупицу из всего, что мне на самом деле известно.

– Я-я… Я н-незнаю… – захрипела она, снова и снова вчитываясь в результаты ДНК теста, будто тот волшебным образом на ее глазах сейчас поменяется.

С грохотом выдвинул стул, и уселся. Перекинул одну ногу на другую. Совершенно спокойно посмотрел на нее.

Уверен, Татьяна Георгиевна сейчас молится всем богам, чтобы я поскорее ушел.

Но ее боги ей уже не помогут.

– Вы ведь хорошо знали ее мать, да? – я прищурился, а лицо женщины по цвету стало напоминать меловое полотно. – Мать Лизы. Вы были ее близкой подругой. Я ничего не путаю?

Заерзала на стуле, нервно втягивая кислород раздувшимися ноздрями.

– Это здесь ни при чем! – беспокойно отозвалось.

– И то, что отец Лизы обратился к вам с щепетильной просьбой… Это тоже здесь ни при чем?

Татьяна Георгиевна подскочила со стула. Принялась метаться по кабинету.

Я не спешил ее останавливать. Знал, что никуда она не уйдет.

Не после того, как убедилась, что мне известно все до мельчайших деталей.

Чтобы уберечь Лизу от внушения ее чокнутого папаши, я настоял на переезде ко мне. Там ему до нее добраться сложнее.

А сам все эти недели рыл носом землю. Нанял лучших людей, которые подняли все возможные данные.

На сегодняшний день мне и без теста было понятно, что Варя является нашим ребенком. Родным ребенком.

И я точно знаю, как этот ублюдок провернул свою схему.

– А зачем вы навещали-то ее в детском доме, Татьяна Георгиевна? – я безмятежно отбивал дробь пальцами по столу. – Совесть что-ли заела?

Женщина всхлипнула, а я поднялся на ноги.

Сцепил руки перед собой. Посмотрел абсолютно спокойно:

– Я могу разрушить вашу жизнь в один день. Лишить работы. Карьеры. Уважения друзей и близких. Меня это абсолютно не затруднит. Хотите?

Это была последняя капля.

Татьяна Георгиевна наконец поняла, что уже не отвертится. Замерзла. Быстро выдохнула. Заперла щеколду на двери кабинета и вернулась на место, взирая на меня как на дьявола воплоти.

Что ж, пожалуй я и дьяволом готов побыть, чтобы они поплатились за то, что тогда натворили.

– Я не хотела, я не хотела, – затараторила она, с мольбой ища мои взгляды. – Я вам клянусь. Это все он. Я не соглашалась. Долго. Но он все просил и просил. Говорил, ради Риты. Это мать. Лизина мать. Говорил, она бы не хотела для дочки такой судьбы. Не хотела бы, чтобы та стала матерью - одиночкой. Он ведь тоже насмотрелся на них… На этих девочек несчастных.

– Оправдывать будете? – я с вызовом дернул бровью.