Обманутые иллюзии

Интрига с Коббом развивалась не совсем так, как надеялся Сэм. Ему понадобились годы после того, как он уехал из Нового Орлеана, чтобы достичь положения, при котором он мог себе позволить нанять детективов и разузнать все о происхождении Люка.

Поиски семьи Люка стоили денег, и больших денег, но Сэм считал, что, во-первых, это было капиталовложением в будущее, во-вторых, платой за прошлое. То, что сыщики смогли обнаружить наркоманку и шлюху, которая была матерью Люка, можно назвать просто везением. Но Кобб, Кобб стал для Сэма настоящим подарком судьбы.

Сэм закрыл глаза, и воспоминания перенесли его из элегантного номера Хелмсли в промозглый портовый бар.

Там воняло рыбой и мочой, а еще дешевым виски и табаком, которые потребляли хозяева бара. Из глубины комнаты доносился сердитый стук бильярдных шаров, а игроки, сгрудившиеся вокруг стола, бросали на него угрюмые взгляды и натирали мелом свои кии.

В конце стойки бара сидела одинокая шлюха с жадными глазами и в ожидании какого-нибудь клиента прикладывалась к «Четырем розам». Ее взгляд скользнул по Сэму, когда он сел в уголке, тупо задержался на нем на мгновение, затем она отвернулась.

Он выбрал место в тени. Шляпа низко надвинута на глаза, мешковатое пальто скрывало даже его фигуру. В баре было довольно холодно, в окна бил зимний ветер с дождем и снегом. Но Сэм почувствовал, как от предвкушения встречи у него на коже выступил липкий горячий пот.

Он увидел, как вошел Кобб. Остановился, поправил свой ремень с тяжелой пряжкой, потом оглядел комнату. Заметив человека в углу, он кивнул и направился к стойке с нарочитой, как решил Сэм, небрежностью. Со стаканом виски в руках Кобб подошел к столу.

– У тебя есть ко мне дело? – грубо спросил он и только потом отхлебнул из стакана.

– У меня есть деловое предложение.

Кобб пожал своими массивными плечами и принял скучающий вид.

– Ну?

– Похоже, что у нас есть общий знакомый. – К своему виски Сэм даже не прикоснулся. Он заметил со слабым отвращением, что стакан был далеко не слишком чистым. – Люк Каллахан.

В глазах Кобба блеснуло удивление, и он прищурился.

– Не могу даже сказать, знаю ли я такого.

– Давай не будем усложнять простые вещи. Ты уже много лет трахаешь мать Каллахана во все дыры. Ты жил с ними, когда он был еще мальчишкой – нечто вроде неофициального приемного отца. В то время ты занимался каким-то примитивным сводничеством и еще сунул нос в порнографию – специализируясь на детях и подростках.

Лицо Кобба налилось кровью, так что ярко проступила сеть пунцовых лопнувших капилляров.

– Не знаю, что тебе рассказал этот неблагодарный говнюк, но я хорошо обращался с ним. Кормил его, разве не так? Показал ему, что к чему.

– Ты оставил на нем свою метку, Кобб. Я сам ее видел. – Сэм усмехнулся, и Кобб заметил блеск зубов.

– Пацану нужна была дисциплина. – От волнения виски заурчало в желудке у Кобба, и он быстро глотнул еще. – Я видел его по телевизору. Большая шишка. Что-то не припомню, чтобы он отблагодарил нас со старухой за все те годы, когда мы с ним возились.

Сэм услышал в точности то, что он и надеялся услышать: обиду, горечь и зависть.

– Ты думаешь, он тебе что-то должен?

– Черт его подери, конечно, он должен! – Кобб наклонился вперед, но сквозь дым и мрачные тени уловил только смутные очертания лица Сэма. – И если он послал тебя сюда, чтобы посадить меня на цепь…

– Меня никто не посылал. Каллахан мне тоже должен. Ты можешь быть мне полезен. – Сэм сунул руку в карман и достал конверт. Быстро окинув взглядом комнату, Кобб выхватил его из руки Сэма. Его большой палец пробежал по срезу двадцати пяти потертых двадцаток.

– Что ты за это хочешь?

– Удовлетворения. Вот что ты должен будешь сделать.

Так Сэм послал своего пса в Новый Орлеан.

Но шантаж оказался не настолько эффективным, как он рассчитывал, размышлял Сэм. Люк выплачивал тридцать-сорок тысяч в год без возражений. Так как Сэм точно знал, какие доходы Люк указывал в своих декларациях, пришло время закрутить гайки и приблизиться к крайнему пределу. Когда Люк вернется в Новый Орлеан, там его будет ждать обыкновенная почтовая открытка. Но на этот раз он увидит в ней десять тысяч.

Сэм подсчитал, что за несколько месяцев эти немногословные открытки полностью разорят Люка. Очень скоро ему нечем будет заплатить.