Обманутые надежды (СИ)

  Сейчас же эмоции вызывала не сама смерть, а полнейшая тишина - напряженная и гнетущая от осознания того, что никто и ничто не может тебе помочь. Не будет даже звука выстрела, никакого намека на приближающуюся смерть. Глаз не уследит за стальной болванкой, направляющейся в твою сторону. Возможно, что-то всколыхнется рядом, что-то заставит вздрогнуть и судорожно перевести взгляд, чтобы через мгновение ощутить поток скользящих по телу частиц. И это будет конец всему. После привыкания к грохоту взрывов и громоподобному реву теперь, перед лицом всеобъемлющей тишины, становилось непривычно... нет, не страшно. Скорее - Сердце Улья накрыла растерянность. Растерянность перед убивающей тишиной, перед бесконечностью чернеющего ничто, перед осознанием настоящей беспомощности - огромной, подминающей волю и лишающей сил.

  Подумать только, и эти мысли возникают в голове генерала скарабеев. В голове существа, в чьем разуме нет и не может быть места сомнению и страхам, в чьих силах поднять легионы послушных воинов и расколоть тишину всей галактики.

  'Человек...'

  Неужели человеческое начало на поверку оказалось столь цепким и живучим, что все еще тявкает и пытается столь глупым образом смутить Сердце Улья? Ничего иного и быть не может! Или может? Она резко повела головой из стороны в сторону. Разумеется - никого. Что вообще за дикая мысль?! И все же ощущение, что за ней наблюдают, не проходило.

  Что это? Усталость? Или имплантированный изгнанниками прибор обладает побочными действиями? Еще не хватало вздрагивать и оборачиваться на собственную тень.

  Впрочем, если человек внутри нее действительно еще жив, наверняка ему не терпится вновь оказаться рядом с собратьями по расе. Пожалуй, не стоит этому противиться. Повелительница скарабеев ощерилась, ее глаза полыхнули алым. Она доберется до платформы и уничтожит ее!

  Теперь следовало проявить максимум внимательности. Просто так внутрь платформы не проникнуть: толщина стен корпуса, вместе с бронепластинами и слоем теплозащитных плиток, от метра и больше - никакой взрывчаткой такую бронированную мощь не взять. Сунуться к швартовочным палубам можно, но не стоит полагаться на их видимую открытость и доступность. Вокруг полно излучателей и прочей убийственной машинерии. Проскользнуть мимо, наверное, получится, но потом все равно сразу предстоит встретиться с внутренней охраной. А это лишний шум. Более привлекательным виделся вариант с использованием ремонтных шлюзов. Узкие червоточины пронизали тело платформы. Разумеется, входы в них плотно задраены, но что, если культурно постучаться? Неужели откажут уставшему путнику и не откроют дверь?..

  Сердце Улья заставила себя не думать о потенциальной опасности, которую все еще представляли для нее орудия орбитальной платформы. В конце концов, если не обнаружили до сих пор - чего дрожать? Цеппелин двигался медленно, почти касаясь корпуса платформы. Живой транспорт явно находился на последнем издыхании. Сердце Улья то и дело слышала утробное урчание и влажный треск. Еще недавно их не было. Цеппелин начал выгорать изнутри. Причем в буквальном смысле. Мягкие ткани распадались, отдавая последние запасы энергии.

  Кроме того, кислород в жидкости, заполняющей пустоты в его теле, почти иссяк. От этого голова повелительницы скарабеев начала кружиться. Концентрация еще сохранялась, но долго так продолжаться не может. Если вскоре не удастся обнаружить один из задраенных ремонтных шлюзов, придется пробиваться через швартовочные палубы.

  Метр за метром она сверлила чужим взглядом поверхность платформы. Многочисленные щербины и вмятины, темные разводы, словно от копоти, надстройки и выступающие ребра жесткости, переплетения каких-то труб и будто в спешке проложенные временные кабели. Обнаружить среди всего этого наслоения очертания небольшого люка казалось абсолютно невероятным.

  Вдруг по телу Цеппелина пробежала дрожь. Что-то лопнуло - и в нос повелительнице скарабеев ударил насыщенный запах тухлых яиц. Траектория полета резко изменилась. Цеппелин чуть было не задел за какую-то мачту на корпусе платформы и только чудом не врезался в частокол толстых, в несколько обхватов, труб.

  Сердце Улья вовсе перестала дышать. Похоже, не вернуться даже к швартовочным палубам.

  Цеппелин продолжал вздрагивать. Уровень жидкости внутри него понизился, а сама жидкость, некогда бывшая прозрачной, приобрела грязно-серый оттенок с алыми вкраплениями.

  Неужели все? Этого не может быть!

  Глаз зацепился за сложную конструкцию, которая поддерживала огромную, не менее пятисот метров в диаметре параболическую антенну. Предположение-догадка еще даже не успела оформиться в осознанную мысль, а мозг уже отдал команду второму Цепеллину. Тот чувствовал себя несколько лучше и потому шустро направился к указанному повелительницей месту. Несколько секунд - и округлая туша врезалась в сегментированную конструкцию-основание.

  Беззвучный взрыв ознаменовался еле различимыми темными всполохами.